Почему не может быть все проще хоть у кого-то из нас?
– Спасибо за прекрасный вечер, Хозяин Востока. Я пойду в свою комнату. Спокойной ночи. – произносит Хилария, продолжая улыбаться с тоской в глазах.
– Тебе спасибо, Хилария. Прекрасный танец.
Следом за Хиларией, я и Данте направляемся в его комнату. На этот раз процедура лечения проходит легче. Яда меньше, чистой крови больше.
– Можешь спать здесь, я лягу в зале, если хочешь. – предлагает Данте, как только заканчиваем процедуру очищения.
– Я в порядке, пойду к себе. Спокойной ночи.
– Я ведь могу чем-то помочь? Обязательно ли уходить навсегда на другую сторону? – у самой двери голос Данте заставляет меня остановиться.
Я, конечно, представляла, что мы разберемся с нападениями, и сможем встречаться после того, как вернусь к родителям. Но разве это жизнь все время прятаться и скрывать ото всех наши встречи?
– Родители не пройдут через барьер. А оставить их я не смогу.
– Но тебе удалось…
– Потому что я потомок одного из создателей барьера…
– Тогда кто-то из твоих родителей…
– Это не всегда так. Если бы кто-то из родителей мог пройти сквозь барьер они бы не оставили меня одну. Это передается не столько по крови, сколько по уровню силы.
– Даже если так, неужели мы не сможем видеться?
– И прятаться? Подвергать опасности друг друга? Что будет, если все знают, что ты общаешься со стихийницей? Я не хочу лишать тебя возможности на нормальную жизнь.
***
Проходя мимо большого коридора, замечаю Оберона, стоящего на балконе. Перевертыш держит в руках очередной бокал с вином, в один момент его кисть сжимает его так сильно что, мне кажется, бокал сейчас лопнет.
– Что происходит? Ты же влюблен в другую! Может хватит театр разыгрывать? – раздраженно, прямо в лоб, высказываю Оберону под действием алкоголя.
– Я не разыгрываю. – Оберон даже не скрывает своих эмоций по отношению к Хиларии, как обычно. – Она мне нравится…
– Ты ей тоже.
– В этом и проблема. Я не хочу, чтобы она пострадала… – недоговаривает Оберон, продолжая говорить загадками.
– Я думаю у тебя прекрасно бы получилось ее защищать. Громадина вон какая. Белый волк надо же. Мое поколение о перевертышах только в книгах читало. Все уверены, что вы никогда больше не повстречаетесь нам из-за нападений людей.
– Дело не в том, что я не могу защитить ее от кого-то или от чего-то.
– Тогда в чем? Я пьяна и поэтому не отстану от тебя и тебе не удастся меня заткнуть своим фирменным взглядом. Мне кажется, тебе было бы проще сказать реальную причину почему ты отталкиваешь Хиларию, чем придумывать эти жестокие отмазки. – я совсем себя не сдерживаю и поток колких слов так и летит в направление Оберона.
– Я не смогу защитить ее от себя. Она пострадает рядом со мной… – Оберон тяжело вздыхает и делает глоток вина. – Наткнулся я раз на старца. Его ограбили, избили. Я помог ему, дал денег, а он… А он в качестве благодарности предостерег меня, сказав, что я потеряю ту которую полюблю.
– Вот это подарок. – растерянно произношу, облокачиваясь на перила балкона, выдергиваю из рук Оберона полупустую бутылку с вином и делаю глоток.
– Не то слово. Что теперь делать ума не приложу. Я ведь уехал тогда из деревни специально подальше от нее. Уже тогда в мыслях только она и была.
Тревога в душе после его слов нарастает. Мне не хочется верить в правдивость слов какого-то старца. Но я прекрасно знаю, что, если это был не шарлатан, то избежать его пророчества не получится, куда бы ты не бежал.
– Но ты уже ее любишь…
Оберон лишь кивает на мои слова и наполняет свой бокал, который уже успевает опустошить двумя глотками ранее.
Хилария тоже его любит….
– Остается надеяться, что тебе попался шарлатан, иначе, я тебя отправлю вслед за ней, если что-то случиться. Не пей много.
– Ты сама как?
– В отличии от Дея, я все еще дышу и в который раз вырываюсь из лап смерти благодаря Данте.
***
Мы собираемся ранним утром у ворот поместья и направляемся в западном направлении сквозь столицу, затем выезжаем на дорогу ведущую к Западной долине через множество деревень и небольших городов.
– Мы будем присутствовать на балу. Так я не вызову подозрений своим очередным визитом. А вы будете наблюдать за остальными гостями. Наблюдать за младшим сыном и то, как он будет себя вести. С кем говорить. Но быть всем предельно осторожными. – раздает инструкции Данте.
Теперь все зависит от Властителя Запада. Согласится ли он проверить своего младшего сына.
– Я так у тебя и не спросила. Откуда у тебя твой меч? – вспоминаю, что хотела спросить еще во время прошлой, не совсем удачной, конной прогулки.
– Мой дядя был очень сильным полукровкой, и артефактов у него было припрятано немало. Победить его голыми руками или с обычным мечом у меня бы не вышло. Мне пришлось отыскать артефакт, что сильнее всех его артефактов вместе взятых.
– Где ты его нашел?
– В океане Гауфридус. Он хранился у сирены по имени Фингула.
– Надо же даже имя ее запомнил. – не могу удержаться от едкого замечания. – Но неужели она его тебе просто так отдала?
– Не просто так, конечно, она потребовала мое сердце, и чтобы через десять лет я вернулся к ней. – со всей серьезностью отвечает Данте. – Я пошутил. Прости, не смог удержаться. – добавляет Данте увидев, как я изменилась в лице.
– Совсем дурак, чтобы шутить так? Они вполне могут попросить такое! Так что на самом деле попросила?
– Найти кое-кого на суше и привести к ней. Она рассказала очень интересную историю. Фингула не имела той силы голоса, которая присуща сиренам, она не могла завлекать путников и топить их корабли. Не было никаких сил. Обычная русалка. Ее считали изгоем. Рыбешкой. И не выдержав издевок она поднялась на поверхность в надежде, что ее убьют охотники. И ей попались люди, только не охотники, корабль принадлежал одному знатному мужчине. Он увидел ее ночью, сидящую на одиноком камне посреди океана. И знаешь, что он сделал?
– Что?
– Опустил якорь корабля и просто смотрел. И она ничего не делала, просто смотрела. Так они просидели всю ночь. На утро, пока команда не проснулась, он поднял якорь и уплыл. Фингула возвращалась на то место каждый день. Но уже не сидела на виду у всех на камне. Она ждала именно его корабль. И он приплыл. Один на небольшом корабле. Спустился к ней на лодке. Они полюбили друг друга. Но потом Таранис, так звали того мужчину, пропал. Прошло очень много лет, а Фингула все его ждала. Ей поручили охранять артефакт после того, как предыдущая сирена погибла. Больше применения ей не было. Ей пришлось опуститься на самое дно Океана и забыть обо всем, что ее окружало до этого. Она согласилась отдать мне Меч, но я должен был сначала привести к ней Тараниса. И я нашел его. Ему было на тот момент уже за пятьдесят. Он попал в плен и долгие годы был рабом, а когда удалось сбежать и наконец вернуться домой, Фингулы уже не было на том месте. Он приплывал туда каждый день. Собственно, так я его и нашел. Они снова встретились и Фингула отдала мне Меч.
– И что с ними стало?
– Пусть Фингула и не обладала голосом сирены, но она могла подарить часть своего бессмертия любому существу, а также обратить его. Если кто-то из ее сородичей узнает, что она отдала важный артефакт без должного испытания претендента, то могут убить за предательство. Поэтому Фингула сказала, что они уплывут в другую часть океана подальше от всех, чтобы никто их не нашел. Надеюсь, у них получилось. Можно сказать, что мне очень повезло получить свой Меч так легко. А ты отдала бы меня в руки русалке?
– Конечно, еще сокровищ досыпала бы, чтобы поглубже затащила.
Данте лишь улыбается в ответ на мои колючие слова.
– Ты жестока. Расскажи о своих родителях. Как вообще за барьером?
– Я родилась уже за барьером. Мама рассказывала мне, что наш дядя Властитель Стихий, когда начались гонения стихийников, пытался поговорить с Властителями Долин и объяснить, что виноваты не все стихийники и, что он найдет тех, кто сеет беспорядки. Но его не стали слушать. Властители Долин предпочли, чтобы стихийники ушли. А тех, кто останется грозились сажать в тюрьму и блокировать силу, а это означало бы медленную и очень болезненную смерть. Но, как теперь известно, никто никого не сажал в тюрьмы. Избавлялись почти сразу. В итоге стихийникам выставили срок убраться за пять дней. Дядя попытался собрать всех, кого смог. Его младший сын остался за барьером. Он был на обучении в Южной Долине, а добираться до леса Киши не меньше семи дней. Были и те, кто принципиально отказались бежать. Сначала стихийники не знали, как им быть. Пришлось идти в неизвестность. Но пройдя сквозь дремучий лес полный опасного зверя они вышли на широкие равнины. И хорошо устроились. А потом в один день все рухнуло. Моя мама очень сильная стихийница воды, она меня многому научила до поступления в академию. Ее очень уважают при дворе дяди, как и отца, он стихийник земли. Надеюсь, им удалось скрыться от людей Агирика. Если им не удалось сбежать и Агирик заблокировал им силы, то боюсь даже представить… - я не договариваю, сильнее сжимая поводья и проглатывая подступающие слезы.