– Не ужели ты думаешь, что я принесла бы его с собой? – Хилария смеется на мои попытки отыскать противоядие в ее карманах и притягивает меня к себе, целуя в губы, но отстраняется, прерывая этот долгожданный поцелуй слишком быстро. – Я тебя люблю, Оберон. Ты запал мне в душу с нашей первой встречи и больше не покидал мои мысли ни на секунду. Если ты любишь другую, как упрямо утверждаешь, мне будет очень больно это принять и яд сделает свое дело. Ведь если я узнаю кто она, то не оставлю вас в покое, буду преследовать словно тень и однажды ты сам убьешь меня.
Не в силах больше сдерживать себя, я целую Хиларию в ответ жадно, словно голодный зверь, который слишком долго преследовал свою добычу.
– Где противоядие? – тяжело дыша, я резко прерываю поцелуй.
– Я уже сказала тебе…
– Чего ты еще хочешь? Неужели не понятно, что я тебя люблю?
– При тебе я выпила настойку из ягод Нирова, она не ядовита в отличии от сока свежих ягод. – Хилария довольно улыбается, а у меня сердце от облегчения подскакивает.
– Зачем нужен был этот спектакль?
– А как иначе я заставила бы тебя признаться в чувствах ко мне, кроме как поставить все что у меня есть на кон?
– Это неправильно…
– Я не боюсь, Оберон. Мы не убежим от своей судьбы. Так зачем тратить время на причинение боли друг другу?
Часть 19. Эйрин
Эйрин
– Она никогда не была такой. Раньше. Она изменилась, полюбила. Ты не виноват. Никто не виноват.
Я и Оберон проходим барьер и очень быстро добираемся до резиденции Властителя Стихий. В городе суматоха, как и во дворце, в который мы спокойно проходим, нас никто не задерживает. У входа даже нет стражи.
Я хорошо помню расположение комнат, поэтому очень быстро мы оказывается в приемном зале. А там мы видим следующую картину: обнимая тело Агирика на коленях сидит плачущая женщина, а над ними с окровавленным мечом в руке в рваной, грязной одежде со множеством ссадин на теле и лице стоит приемный сын моего дяди.
– Тюрин?
Мужчина поворачивается к нам.
– Эйрин? Это ты? – несмотря на долгие годы разлуки он сразу узнает меня.
– Да! Что произошло?
– С Агириком покончено. Я сидел в темнице, когда магические замки на решетках исчезли. Я сразу ринулся сюда. Агирик стоял, шатаясь как будто его кто-то очень хорошо стукнул по голове. Он был обессилен. Увидев меня, он засмеялся. Мне показалось, что он тронулся умом. Можно сказать, что он сам напоролся на мой меч, не так я представлял свою месть…
У наших ног заплаканная темноволосая женщина продолжает держать тело Агирика тихо покачиваясь из стороны в сторону.
– Это его жена, госпожа Дивона Рохман. Отведите Госпожу к себе. – обращается Тюрин к служанкам.
– Он неплохой человеком. Очень даже хороший. Добрый и заботливый, когда не злится. Он очень любит меня. Он все делал для своего народа! Все! Но что-то сбило его. Он изменился. Стал замкнутым отдалился от меня. Если бы Властитель Стихий хоть немного прислушивался к нему, а не отталкивал от себя все могло бы сложиться по-другому…
Она продолжает гладить мужа по волосам, что-то тихо нашептывая ему. Женщина отталкивает руки служанки, когда та пытается поднять ее с пола и оторвать от мужа.
– Что теперь будет с детьми и со мной? – сквозь слезы спрашивает женщина.
– Вас отправят во дворец Шторма.
– Позвольте забрать тело мужа, в противном случае только убив меня Вы сможете разлучить нас, Властитель Стихий.
Дивона склоняет голову в смиренном поклоне перед Тюрином.
– Хорошо, можете забрать его тело и собирайтесь вас перевезут сегодня же.
На этот раз женщина позволяет служанке помочь ей подняться, а несколько стражников забирают тело Агирика.
– Надо же, перевертыш, рад встречи, я Тюрин – парень протягивает руку Оберону, тот принимает ее.
– Оберон. Большая честь познакомиться с Вами, Властитель Стихий.
– Меня народ еще не выбрал своим Властителем, поэтому просто Тюрин. Эйрин, думаю тебе стоит увидеться с родителями, они тоже должны были освободиться…
Не дослушав Тюрина, я выбегаю на задний двор и вижу толпу людей, которая с каждой минутой становится все больше и больше. В этой огромной толпе я наконец вижу лица отца и матери.
Мы заключаем друг друга в крепкие объятия.
***
Лучи багряного солнца освещают пыльное помещение галереи. Я так мечтала о том, что после того, как Агирик будет повержен, Данте в безопасности и я встречусь с родителями тяжесть в сердце, непосильная ноша отпустит, но теперь мое сердце болит о судьбе Хиларии и тоскует по Данте.
– Эйрин, решила поностальгировать? – мое одинокое пребывание в заброшенном зале прерывает Тюрин.
Вместо порванной одежды на нем бордовая рубашка, застегнутая на все пуговицы, черный удлиненный камзол, брюки и высокие сапоги. От былого мелкого проказника, дергавшего меня за косички, не осталось и следа. Пребывание в течение долгих лет в темнице выбьет свет радости из глаз любого.
– Ты прав, Тюрин, решила вспомнить давние деньки, когда прогуливалась с дядей по этой галерее, в основном все мое детство прошло в этих стенах. Эта галерея так ему нравилась.
– Это было его самое любимое место. Если не знаешь куда запропастился Властитель Стихий ищи его среди искусства. – Тюрин старается в точности повторить слова и мимику дяди, чем вызывает у меня печальную улыбку.
– Как его не стало?
– Кинжал в сердце. Он до последнего дня тосковал по сыну и винил себя во всем произошедшем. – Тюрин напрягается всем телом, сильно сжимает кулаки, но сдерживает гнев, старается расслабиться и прячет руки в карманы. – Расскажи, что происходило с тобой все эти годы.
Я рассказываю Тюрину все с самого начала, о том, как потеряла память, как столкнулась с Данте и как он помогал мне все это время, и о том, что именно Хилария победила Агирика.
– Эта маленькая, хрупкая девочка. Невероятно. Я помню ее еще совсем маленькой, вечно бегающей за тобой хвостиком, всегда считал ее трусишкой. Я узнаю у прабабушки, чем можно ей помочь.
– Спасибо, Тюрин. Родители рассказали мне о том, что ты сделал для них….
– Я счастлив, что мои знания помогли, тяжёлое время наконец-то закончилось, давай не будем об этом.
***
Ближе к вечеру моя семья и еще несколько приближенных семей собираемся в том же самом приемном зале. За короткое время в нем установили большой круглый стол и стойки со знаменами главенствующих Домов Стихий вхожих в совет. Вообще во дворце было отдельное помещение для совета, но Агирик его уничтожил.
Тюрин представляет меня и Оберона присутствующим.
Разумеется, первый вопрос, который поднимается на совете - это кто займет место следующего Властителя Стихий.
– Тюрин, мы знаем тебя с самого детства, видим, как ты заботишься о людях, не думаю, что будет кто-либо против того, чтобы именно ты занял место Властителя Четырех Стихий. Разумеется, мы объявим народу сегодня же, но я уже слышал на улицах, что произносят твое имя как нового Властителя Четырех Стихий. Тем более каждый из нас обязан тебе жизнью. Если бы ты не перекрыл наши энергетические каналы, мы бы не выжили, артефакты уничтожили бы всех нас. Кладезь талантов в тебе не имеет границ. – произносит Глава Дома Ветра господин Кирни, на вид он чуть старше Тюрина.
Все присутствующие главы утвердительно кивают, полностью соглашаясь со словами господина Кирни.
– Хорошо, если народ отреагирует спокойно и примет меня, то я займу место Властителя, но никаких церемоний. Сейчас слишком много работы, формальности потом. Эйрин, прошу, поведай все, что произошло Главам Совета.
Я рассказываю им все с самого начала. О том, как мы смогли ослабить Агирика и, что произошло с Хиларией.
– Эйрин, я очень благодарен всем вам за помощь. У меня будет просьба, необходимо переговорить с Властителями Долин. Хочу попросить, чтобы они открыли ненадолго барьер и все остальные стихийники смогли вернуться домой, может даже мой брат. После, ключи надо уничтожить, чтобы больше ни у кого не было соблазна претендовать на господство ни людям над стихийниками, ни стихийникам над людьми.