Но, несмотря на злой рок, над нынешним наследником не тряслись. Герцог резонно заметил жене, что никакие меры не уберегут его, если будет на то воля Темной Луны, как не уберегли и первых троих, а Кальвина он хочет видеть мужчиной (впрочем, подстраховаться все-таки решил — герцогиня опять была тяжела)…
Поэтому, кроме обязательных уроков истории, этикета и танцев, его высочество в свои четырнадцать отчаянно рубился с мечниками, весьма метко стрелял из арбалета и носился сломя голову по окрестным лесам и полям с ровесниками-гостями, такими же высокородными оболтусами, родители которых полагали крайне важной дружбу отпрысков с будущим герцогом Милентором, пусть далеким, но все же претендентом на трон…
Лисса вся взопрела, пытаясь извернуться и выбраться из платья. Какой же гад придумал эти дурацкие завязочки сзади! Да чтоб его дни напролет щипали гуси! Будто нарочно, чтобы невозможно было самой раздеться! Гр-рр! Агр-рр!.. Наконец последняя ленточка поддалась, девочка выскользнула из платья, красная и злая, отшвырнула его и посмотрела с крайним отвращением. Ну что за противная вещица!
А все Мирлена.
— Ах, мой лэрд, юной леди розовый будет к лицу! — пропищала Лисса самым мерзким голосом, который комично контрастировал со сварливым выражением ее детского личика. Потом поднялась на мыски, выпятила несуществующую грудь и пошла вилять тощим задом в портках по сараю. Снова пропищала, обращаясь к курице, как раз взлетевшей на окно: — Это так женственно! И говорят, в столице модно в этом сезоне!
Курица потрясенно промолчала.
Лисса скривилась, не выдержав позы, и опустилась обратно на грешную землю. Иногда она почти забывала…
А нельзя! Не хватало, например, именно сейчас подвернуть стопу — вся затея провалится!
Ладно. Ничего. Какое счастье, что в последнее время она ринулась расти, и теперь ее щиколотки «недопустимо выглядывают из-под юбки». Как бы придумать еще, чтобы именно Аксентина выбирала ей ткань для следующего платья?
Штаны и рубаха сели свободно, ровно так, как обычно болтаются на деревенских мальчишках, и она вполне бы сошла фигурой за одного из них… Но, к сожалению, так выйти незамеченной у нее все равно не получится. Лисса раздраженно дернула свою косу — потрясающей красоты, янтарную и толстую. Единственную такую косу на всю округу…
Вот гадость! С ней — что снимай платье, что не снимай — вмиг засекут.
Вздохнув, девочка резво скрутила ее и связала бечевкой, натянула платок. Но мальчишки платков не носят! Поэтому сверху штанов — юбка.
А без штанов никак нельзя. У юной леди — план…
Иногда Лиссе удавалось улизнуть от безалаберной гувернантки.
Мирлена, женщина неопределенных лет и такой же внешности, честно отрабатывала каждый грош из своего символического жалованья еще и в постели хозяина. Няня только качала головой — чему могла научить подрастающих дворянок вульгарная невежественная баба, читающая (хуже учениц, кстати!) по слогам одну-единственную замусоленную книжку о житии какого-то малоизвестного блаженного? Впрочем, Магдалета сомневалась, что лэрд вообще был способен оценить уровень преподавания.
Вот и сегодня он заглянул на «урок», постоял над каракулями, которые заканчивала выводить Лисса в полудреме от скуки (переписывать изо дня в день одни и те же поучения, что может быть тоскливей?)… Ровно тем же взглядом снулой рыбы окинул вышивку Аксентины — совершенно волшебную, запредельного уровня мастерства! — а потом, сипло дыша, скомандовал гувернантке:
— Идемте, Мирлена, хочу обсудить с вами успехи моих дочерей.
И вышел с ней под локоток.
Няня не удержалась — тихо хмыкнула над своим вязанием. Аксентина, прямая, словно королева на троне, почему-то напряженно уставилась в окно…
Ах да, догадалась Лисса, отец же назвал гувернантку по имени! Вместо положенного для обращения к простолюдинке «пани». Так неприлично, ужас!Но почему допустил непозволительную оплошность глава дома, который сам зорко следил за дочерями (как едят, как ходят, что говорят, старательны ли и почтительны ли в должной мере), девочка больше раздумывать не могла — вдали вдруг разлился первый зов охотничьего рога…
10
Лисса улыбалась.
Она всегда улыбалась, когда зеленые руки деревьев смыкались за ее спиной, и лес, тайный сообщник, начинал нашептывать: «Вон, на стволе той раздвоенной сосны, у самой земли — белка… Осторожней! Не раздави зайчонка! Да смотри же, тетеря, слева он, под веткой ракитника! А наверху — слышишь? — ворон оповещает всех о гостье…» Приоткрывал травяную кулису над огромной сизой от спелости земляникой: «Угощайся! Берег для тебя…»