— Рози? — снова прицелился Кальвин и довольно ухмыльнулся — новая стрела легла точнее. — Есть такая.
— Ладно! Я готов ее купить! — сдался толстяк.
— Ну, не знаю… Ее ебет ползамка.
— Да не девку! У нас своих… Твою тайну готов купить!
Кальвин запрокинул голову и задумчиво посмотрел мимо Лиссы, которая с круглыми глазами все еще была не в состоянии переварить, что с его прекрасных губ слетело такое… такое… Нет, не может быть. Ей все же показалось.
Он вздохнул.
— Ладно. Но только как дорогому другу.
— Спасибо! Ты не пожалеешь… Вот клянусь, ни-ко-му…
— Двадцать голденов.
Бурный восторг толстяка резко поутих.
— Ну? — Кальвин требовательно вытянул ладонь (уголки его рта предательски дрожали). — Или передумал? Так имей в виду, во второй раз я не соглашусь!
Парня было прямо жалко. Он потел и раздувался еще больше под насмешливыми взглядами, словно жаба на мелководье. Лиссе даже в какой-то момент показалось, что он сейчас лопнет от терзаний. Но он только тяжко выдохнул и достал кошель.
Кальвин невозмутимо пересчитал монеты.
— Итак… — Театральная пауза. Все на поляне вытянули шеи, включая Лиссу. — Тайна, господа, состоит в том… — Его высочество вспрыгнул на камень, принял важную позу. Еще помолчал, задрав подбородок. Но в конце концов снизошел к жалким смертным: — Тайна состоит в том, что я перед охотой… плачу главному егерю! За наше уединение, так сказать.
— Двадцать голденов?! — прохрипел потрясенный толстяк.
Будущий владелец окрестных лесов укоризненно, даже нравоучительно покачал головой.
— Ну что ты, Виталь! Нет, конечно. Это слишком расточительно! — взял с ладони монету и поднял ее. — Всего один.
И совершенно по-плебейски расхохотался!
К нему присоединились остальные — искренне и громогласно. Естественно, кроме толстяка, который возмущенно хватал ртом воздух, хоть, вроде, и жаловаться было глупо — тайну он таки купил.
— Передай отцу мое почтение, Кальвин! Он может гордиться — наследство будет в надежных руках!
— Нет, и я так хочу! Возьми меня в ученики!
Всеобщее веселье оборвал рожок короткой, но ясно различимой трелью. Юноши резко обернулись к прогалине в кустах, через которую въезжали на свою тайную площадку.
Достойный отпрыск Милентора нахмурился.
— Дерьмо… Надо возвращаться. Что за напасть, уже который раз — стоит только отлучиться! — он побежал к мишени за стрелами, бормоча под нос что-то про докучливых, выживших из ума стариков…
Лисса с упавшим сердцем поняла: они сейчас уедут. И действительно — быстро вскочив в седла, юноши направили коней к прогалине. Видимо, поданный им знак не предполагал задержки…
Девочка отмерла, когда перестук копыт стал неразличим.
Тогда же она почувствовала жжение длинных царапин на спине и остро ноющий палец. Еще немного болела левая стопа. Словом, ничего особенно страшного.
Она осторожно спустилась, пробралась под колючим покрывалом ветвей, еще раз попутно оцарапавшись, робко вышла к камням. Замерла испуганным столбиком…
Но лес отвечал расслабленной тишиной. Охота покатилась вдаль, как и ее юный хозяин.
Лисса посмотрела на мишень с легкой завистью — та занимала столько внимания Кальвина. Она хорошо помнила: даже не целясь, он часто возвращался взглядом к деревянному щиту.
Меж ее бровей залегла сердитая складка.
Девочка наклонилась, взяла в руку первый попавшийся камень. Размахнулась и от души швырнула его в противную мишень!
Камень ударился об черную точку в центре.
Лисса пожала плечами. Что тут сложного?
Хотя, с другой стороны… это ведь не стрела. Наверное, стрелой намного труднее…Хм… где бы достать арбалет?
11
А по возвращении блудную дочь лэрда поджидал сюрприз.
Она кралась мышкой вдоль стены. От стремительного переодевания в сарае коса растрепалась, волосинки своенравно торчали во все стороны, словно усы, лишь прибавляя сходства с настороженным зверьком. Глаза безостановочно обыскивали коридор… Заметивший Лиссу сразу бы понял: дело нечисто!
Но, к счастью, никто не обращал на нее внимания.
Дом бурлил, насколько вообще может бурлить маленький обветшавший замок с убогой прислугой. На кухне раскатисто грохотали кастрюли. Оттуда вдруг вылетела чернавка с ведром в одной руке и огромным обломанным ножом — в другой и промчалась мимо Лиссы с осатанелым взглядом. На дворе истерически закудахтали куры.