— Хорошо.
Когда я вернулась в зал, Никиты уже не было. Собственно, как и моего настроения на продолжение разговора с Мариной и Александром. Извинившись перед четой Емильяновых, сослалась на срочные дела и убралась от греха подальше. Это, кстати, было довольно легко. Я почему-то думала, что меня попробуют задержать.
Такси приехало быстро – все-таки не зря от предложения отвезти домой отказалась. Уж очень не хотелось смущать Александра Максимовича ещё больше.
Пол часа в дороге пролетели незаметно. Уже рядом с домом, как и договаривались, написала Арсению. Штормов прилетел буквально за несколько минут. Из машины спящую Гронскую вытащили как принцессу – придерживая за голову, чтобы та не ударилась, и вообще на руках.
Не думала, что первым парнем-одногодкой, ступившим на порог моего дома, будет Арсений. Хорошо, что он не бросил подругу в такой ситуации. Боюсь представить, чего бы наворотила Алёна, не оттащи её вовремя от бара.
— Спасибо, – поблагодарила Арсения после того как мы уложили девушку на диван.
— Не за что, – отмахнулся Штормов. – Надеюсь, с ней всё будет в порядке.
— Не волнуйся, – бросила взгляд в сторону подруги, – и не такое случалось. Жить будет.
Попрощавшись, парень ушёл, а я, закрыв за ним дверь, начала доставать из шкафа одеяло для Алёны.
Марьян
Домой вернулся поздно вечером. Сначала потерял счёт времени и намотал кругов на год вперёд, а потом выслушивал истории друзей. Почему-то их так званые приключения с каждым разом стают всё страннее и страннее.
— Брат, ты вернулся? – Ник первым заметил моё появление.
— Да, а ты почему не спишь? Завтра в школу.
— Я не мог! Помнишь, ты обещал сводить меня на аттракционы? Я выпросил у родителей, так что завтра после школы мы идём туда!
— Ох... – вздохнул.
Никита, не видя радости на моём лице, спросил:
— Что-то не так?
— У меня завтра съемки. Если ты готов подождать, мы можем сходить на аттракционы после них.
На удивление, Ник не расстроился, а просто согласился тихо сидеть в уголке студии и ждать окончания съёмок.
У меня были все основания верить брату, поскольку в этом деле, естественно, были задействованы обе стороны. Отправив наконец малого спать, пошел в кабинет отца. С ним у меня также планировалась весьма интересная беседа. И что-то мне подсказывает, затягивать ее не стоит.
Папа, словно ожидая моего прихода, практически сразу отложил все бумаги и скорчил недовольную гримасу. Отлично, похоже не я один здесь решил поговорить.
— Марьян, как дела? – зашел он издалека. – Как работа? С друзьями все хорошо?
— Вроде бы все окей, а у тебя как?
— Тоже не плохо. Слушай, мы ведь договаривались, что ты не будешь лезть в мои дела? – не стал ходить вокруг да около.
— Это ты договаривался, – заявил уверенно. – А я хотел бы знать, зачем тебе встречаться и вообще звонить моей подруге.
— О, так вы друзья? – нарочито удивился отец. – Что-то мы упустили этот весьма важный момент, не так ли, сын? Зачем тебе к ней приставать? Девочка совершенно тебя не касается.
— А тебя как я вижу, касается и очень даже. Что ты от меня скрываешь? Или мне пойти к маме? Может быть, она, в отличие от некоторых, не будет так нагло врать?
— Не смей! Слушай, Марьян, это уже слишком.
— Слишком, дорогой отец, это скрывать от меня правду. Я же вижу, что что-то не так. Если вы не расскажете, мне действительно придётся спросить в чём дело у Микаэллы.
— Не смей, слышишь?
— И снова это не смей. Что ж, видимо, разговор с тобой был плохой идеей.
— Есть вещи, о которых лучше не знать, Марьян, – в этот раз с грустью сказал отец. – Прошу, не заставляй меня врать. От этой правды действительно лучше не станет, чужие ошибки ты исправить не в силах.
— Если ты так говоришь, не лучше ли перестать скрывать эту чертову тайну? – я был готов взорваться.
— Не лучше. Тебя это никак не касается.
Ушел, даже не хлопнув дверью. Это было глупо – пытаться выяснить правду у отца, да и у матери я бы не спрашивал. Кто знает, в курсе ли она вообще. Единственное решение – спросить у девушки. По одному только поведению ведь сложно судить, какого рода эти отношения, а интерес убивает.