Постепенно мне удалось втереться к Учителю в доверие (даже став помощником), но на одном из обрядов, где как я думал, требовалась человеческая жертва, я спалился по полной.
— Слишком профессионально ты делаешь надрезы нижнего и верхнего века. — Сказал он мне. — Говори, что тебе нужно.
Я же еле выкрутился, отвечая, что да, я имею медицинское образование, но интерес мой хоть и был изначально таков, чтобы получить возможный уникальный опыт вне стен поликлиники, но я уверовал и не отступлюсь от своего Учителя и его великого учения.
Со временем я подружился с Асмодеем Петровичем — так все прихожане в шутку называли пожилого косматого алкоголика, охранявшего все склады и помещения в этом здании, включая логово Учителя. Седовласый старик порой бывал вредный, но в целом добродушный и безобидный (особенно после «Балтики 9»). Асмодей Петрович любил травить по-настоящему смешные (и не пошлые, заметьте) анекдоты; а вкупе с тем, что охранник разговаривал почти исключительно на суржике, это было забавно вдвойне. В его каморке был маленький переносной чёрно-белый телевизор, по которому он смотрел всё подряд — от футбола до латинских сериалов: он даже звонил жене обсудить, что «Хосе Игнасио, оказывается, внучатый племянник вон того дона, у которого жена старая мегера, а молодые опять всю серию лизались». В общем, мужичок был умора, и все его любили.
Что же до Учителя, то он стал доверять мне, как себе; уж не знаю, почему. Я даже на его глазах сделал вид, что пристаю к его девушке — так, слегка дотронулся до её талии (и тут же получил от неё, как следует). Гуру же и ухом не повёл на эту ситуацию, или же сделал вид. Но я решил впредь не рисковать, не провоцировать и не вести себя изобличающе, ведь его доверие ко мне как к прихожанину постепенно росло; медленно, но верно. К тому же, между мной и его пассией, с которой я впервые столкнулся ещё на первой встрече, была, мягко говоря, антипатия. Последовательница учения мастера Пэппа была намного моложе даже меня: полновата, низка ростом, вся в веснушках и красилась, как блудница. Девица часто одевала футболки абсолютно чёрного цвета, и бывало, что курила. Понятно, что эта малолетка просто выбрала свой объект поклонения, заполучила в свои руки; но что нашёл в ней этот действительно умный человек, я не имею ни малейшего представления. Впрочем, это не моё дело; пусть живут своей жизнью (хотя со стороны симпатия была в одно русло — похоже, Вентору действительно было не до земных радостей, не до развлечений; он грезил о духовном).
Я в своей предвзятой безграмотности полагал, что Учитель, озвучивая со своей кафедры обличающие Господа доводы, аргументы и факты, слушает экстремальщину вроде Deicide, Burzum и Slayer, но нет: музыка, которую слушал Вентор, походила на ту, что обычно слышна в играх, а также в кино жанров «триллер», «хоррор», «мистика». Эта музыка воистину была страшна: она не была тяжёлой, не была сложной — но все эти музыкальные пассажи в духе «Психо» Хичкока и иже с ними, все эти дьявольские струнно-смычковые пугали и настораживали меня, когда Учитель катал меня на своей машине по городу. Теперь я понимаю Лавкрафта, написавшего «Музыку Эриха Цанна»; нечто подобное и у меня в ушах. Это не передать словами; словно из подсознания, нечто потустороннее, ведь Учитель слушал также и дарк-эмбиент, а из классической музыки предпочитал Вагнера.
Я запутался, я был сбит с толку: сатанист Учитель, или же нет? Он не убивал кошек, он не расчленял людей, он не был расистом/нацистом; среди прихожан я видел китайцев, евреев и афроамериканцев. Его лекции посещали богатые и бедные, феминистки и традиционалисты, гомосексуалы и люди с гетеро-ориентацией. Там были дети, и были люди преклонного возраста. Их было ни много, ни мало; чаще всего около тридцати, хотя порой доходило до двухсот (просторный зал позволял вместить всех). Кто же он? Масон? Или всё-таки душевнобольной? А, может быть, блаженный?
— Вижу, тебя беспокоит что-то. — Произнёс мой Учитель как-то раз на днях. — Я весь во внимании. Не таи; говори, как есть.
И я поведал ему все свои самые сокровенные страхи и сомнения — как священнику на исповеди, как квалифицированному дипломированному психологу при личной встрече.
Учитель улыбнулся, и от его улыбки у меня отлегло от сердца.
— Иногда нужно читать между строк, — Начал он. — Друг мой, я ищу Бога, а не Дьявола. Я ищу настоящего бога, а не того, кому поклоняются все. Злому богу, плохому богу в обличье Аллаха, во имя которого свершаются так называемые «священные войны», и у которого весьма сомнителен рай, где «праведного» мужчину ждёт множество девственниц, словно это самое главное в жизни; злому богу, плохому богу, в обличье Иеговы, во имя которого свершались крестовые походы христиан; злому богу, плохому богу избранного народа, который на самом деле ничем не лучше и не хуже других. Будда, Брахма, Тенгри... Все эти божества — не тот бог, которого я ищу; такие боги нам не нужны. Представь себе, я верю, что есть другой бог. Тот бог, который воистину справедлив и многомилостив. Который реально будет бороться против беззакония, против всего дурного, против скверны. Тот бог, во имя которого не будут вестись вооружённые конфликты; тот бог, который настоящий бог во всех отношениях...