На рынке Антонио столкнулся с Эллари – того избивала целая толпа торговцев.
– А ну-ка тихо! – Бросил Тони, и продавцы прекратили свои нечестивые, нерадивые деяния. – Ты мне уже мерещишься, тип ты этакий! Что-то бьют, бьют тебя, а ты живуч, как пума. Откуда ж ты такой взялся? Может, мне взять тебя к себе в дом на обогрев?
– Я младший из трёх братьев, о мой господин. А бьют меня за мою честность. Я продал товар, не наварившись на покупателе. А здесь так: навариваешься, и семьдесят процентов навара распределяется между всеми торговцами поровну. А клиентка была изрядно бедна, и я пожалел её. Но мои компаньоны жаждали прибыли, и обломились. Теперь…
– Всё-всё! – Остановил его Антонио. – А стану-ка я благородным! Отныне ты работаешь только на меня, ты понял, чумазый? Будешь охранять калитку и изгородь моего дома.
– Простите – что?!
– Болван, я даю, доверяю тебе ключи от своего дома! Ты – охранник в моей усадьбе.
Эллари бросился целовать ему ноги, но Тони отшатнулся от него, как от вшивой собаки. Эухенио же порадовался доброму делу своего сыночка, и велел Эллари собирать свои пожитки и переселиться на виллу, в одну из свободных каморок…
Прошёл ещё год, а Тони не сдержал своих обещаний – он приютил и Натаниэлу, и Эллари, но всячески принижал их.
И увидел Господь сие зло, и воспротивился святой дух Отца нашего небесного на такие деяния, и ниспослал он Натаниэле руководство по исправлению негодяя.
На виллу обрушилась кара номер один – загорелась она сама. Вся семья звала на помощь, но некому было заступиться за них. Ни одна живая душа и ведра воды не подала, не протянула руку помощи.
Антонио выбежал во двор, как ужаленный. Увидев Эллари, он начал ошалело трясти его:
– Эй, ты чего? Живее беги за подмогой – у нас дом горит!!!
Но Эллари стоял, как каменный. Он не шелохнулся, не сдвинулся с места. Как тот истукан. Антонио внимательно посмотрел на охранника – тот ни в одном глазу, как будто его загипнотизировали. Внезапно, откуда не возьмись, появилась Натаниэла. Антонио занёс уже было над ней карающую длань, как вдруг девушка глянула на него странным взором, и у Тони отнялась речь. Девушка шла прямо на него, и тот пятился назад, не на шутку перепугавшись. Таким Макаром они прошли в его офис, где он иногда вёл и решал дела. Натаниэла усадила его за кресло шефа, и только теперь отпустила. Рядом на диване сидел Хорхе. Он и Габриэла пили глинтвейн. На появление этой странной ситуации они отреагировали было немедленно, но как бы приросли к кожаному диванчику чёрного цвета.
– Кто…. Кто ты? – Моргал Тони, задыхаясь и кашляя. Хорхе и Габриэла молчали, ничего не понимая.
– Я не отвечу тебе. Я покажу. – Ответила Натаниэла и сделала рукой жест-выпад в пространство. Пожара, как и не было, а всё, что горело, стало нетронутым пламенем.
– Что…. Что происходит? – Выдавила из себя Габриэла, глядя то на мужа, то на его кузена с долбанутой на всю голову служанкой.
– Я очень надеюсь, дон Антонио, что вы после этого случая изменитесь к лучшему. – Вздохнула Натаниэла. – В противном случае вы потеряете гораздо больше. Исправьтесь, пока есть такая возможность. Пока вы молоды, и у вас есть время. Дальше будет только хуже, уж поверьте мне. Не испытывайте Его терпение.
После этого Натаниэла стёрла некоторые происшествия сегодняшнего дня из памяти Тони, Джорджа и Габи. В частности, те данные, где фигурирует она и за что ответственна. Всё остальное она так впечатала в мысли трёх грешников, что они потом месяца три ходили, как в воду опущенные, а на расспросы обоих семей отвечали унылым молчанием.
Но Тони надолго не хватило. Прошло три месяца, а он и не собирался становиться другим человеком. Тогда Натаниэла по наущению Господа пошла на кару номер два – сильно заболел дон Эухенио. Слегла и его жена, мать Тони. Вот тут-то и «проснулся» Антонио. Никто за ним не приглядывал, компания отца была на грани банкротства, и вообще всё шло под откос. Тони прокрутил в памяти все события, «прозрел» и вызвал «чёртову служанку» к себе в «офис».
– Вы звали меня?
– Да. – Тони сидел в кресле, и уплетал виноград на столике. На диване сидел Хорхе и читал газету.
– Слушаюсь? Ещё фруктов?..
– Я не так глуп, как кажется, служаночка.
– Простите?..
– Сколько?
– Не поняла?..
– Сколько тебе заплатить, ведьма, чтобы ты отстала от нашей семьи и убралась отсюда куда подальше?!
– Бог не продаётся и не покупается, дон. Либо человек верит, либо – нет. И иного пути нет…