- А охотники лорда Гесси?
- Вако и Гесси создали отряд, чтобы можно было управлять численностью тварей низших поколений. Полный хаос нам не нужен. О том, что пятерка у трона Макты относится к тем же тварям, рядовые охотники не знают.
- Но Гесси знал?
- Разумеется.
- Какая низость. Знать - и не развернуть свой отряд против вас! - кулаки конвульсивно сжаись. Будь сейчас передо мной Гесси, я убила бы его еще раз.
- Он никогда бы этого не сделал, - тихо сказала Майя. - Он ведь тоже Арденс, значит, в одной связке с отрекшимися от смерти. Вот твой муж мог бы. Он о многом догадался, высказывал догадки в обществе охотников. Даже начал сомневаться, что темные твари - марионетки Макты. Нужно было привязать Эмендо покрепче или дискредитировать его образ в глазах охотников. Конечно, все хотели бы первого варианта. Эреус - отличный организатор, такого жаль потерять. В конце концов, Вако и Гесси решили устроить ему главное испытание лучших охотников.
- Убийство кого-либо из родных, - еще тише закончила я.
- Вако хотел обратить тебя. Антею нам всем было жаль. Да и из таких юных получаются слишком прожорливые и совершенно неуправляемые твари. Но Митто - ты же его знаешь! - решил пошутить за спиной Вако, он подумал, что будет любопытно обратить дочь, а не жену, - Майя смешалась, замолчала. Я закрыла глаза, глупо надеясь, что этим удастся удержать слезы, но те уже просочились под занавесь ресниц, зачертили дорожки по щекам. Какая нелепая глупая история! Боже, почему, почему она случилась с нами?
- Эреус вовсе не собирался поднимать восстание. Он надеялся сбежать из Терратиморэ и увезти нас. Можно было просто позволить ему это!
Майя вцепилась пальцами в волосы. Она всегда так делала, когда не знала, что сказать.
- Понимаешь, - начала она через минуту, - это было такое скоропалительное решение с нашей стороны...
- Как и все в вашей нелепой войне! Вы косите жизни направо и налево, вовсе ни о чем не задумываясь!
- Я задумалась, - ровно сказала Майя. - И я, в конце концов, помешала Вако обратить тебя.
Я молчала, и она повела дальше, осторожно:
- Я как раз хотела посоветовать вам с Эреусом и Антеей бежать. Увидела этот выход. Но не получилось, к сожалению...
Я упрямо молчала, и она вздохнула. Опять вцепилась пальцами в волосы:
- Прости меня. Я теперь понимаю, нужно было давно рассказать все тебе. Но ты казалась такой счастливой, беззаботной... Я малодушно ждала, когда ты сама увидишь изнанку нашего мира. Я не знала, что она откроется тебе так!
Я разомкнула холодные и тяжелые, будто вытесанные из камня губы:
- Что же сейчас? Я рассказала мужу, что Вако и Митто твари, но он до сих пор так и не направил охотников против них. Почему? ...После всего?!
- Я думала, ты все еще знаешь его лучше всех, - заметила подруга. - Когда ты убила Гесси - хвалю за это! - встал вопрос, кому быть главой охотников. Вако не отдает им приказы напрямую, это за него делает Асседи. Последний также снабжает охотников деньгами, но сам слишком труслив, чтобы лезть в бой. Так вот, вскоре после смерти Гесси к Асседи пришел Эреус и сказал, что готов возглавить охотников, ни словом не обмолвившись, что ему известно о дружеских связях Гесси и Асседи с Вако. Асседи ничего не оставалось, как согласиться. Теперь Вако все ждет от Эреуса... то-есть, Диоса, кинжала в спину. Но Диос абсолютно предан уцелевшим Арденсам и Асседи, а на друзей своего покровителя просто не обращает внимания, будто их нет. Смерть дочери повлияла на него так, как Вако с Гесси и рассчитывали. Он стал ревностным охотником, лучшим из охотников.
- Убийство дочери, - поправила я. - Скажи... - я поперхнулась. Слезы опять текли по щекам. Я стирала их, но они не кончались.
- Не стыдись, пусть текут, - тихо заметила Майя. - Что мне еще рассказать, Ариста?
- Ты сказала, вода из источника Донума сжигает тварей младших поколений, - выдавила я. - Аристу обратил Митто, значит, вода должна была сжечь ее, но она не оставила и следа. Что это значит?
- У недавно обращенных тварей, пока они не попробуют человеческой крови, немного иные способности и возможности. Они будто еще балансируют на грани между смертным и отрекшимся от смерти.
- Их еще можно исцелить, вернуть в жизнь? - выдохнула я. Нет, я не надеялась, что ответ на этот вопрос так быстро и без усилий будет мною получен. Просто нужно было выдохнуть скопившуюся за прошедшие с зимнего бала месяцы боль.
- Я не знаю... - Майя грустно взглянула на меня. Покров чар спал с нее, но открыл не мертвеца: передо мной был измученная борьбой с темной силой, но живая женщина. - Никто не знает! Возможно... Мы знаем лишь то, что делает тварью. Это кровь, убийства, служение проклятию. Но мы не знаем, что делает человеком.
Я судорожно сжала руки и встала. Почему-то я чувствовала: эту беседу пора заканчивать. Сказано уже слишком много горьких слов, еще немного, и горечь притупится, а вместе с ней и остальные ощущения. К счастью, Майя была вполне со мной согласна.
- Я ухожу, подруга, не то пропущу рассвет, - сказала она, поднимаясь. Я проводила ее до двери. Там Майя остановилась, взявшись за ручку, вскинула прозрачные голубые глаза, лживые для всех, искренние для меня:
- Я хотела бы пожелать тебе, Ариста, оставаться здесь и доживать век в покое и мире. Но я знаю... уже вижу: беда Терратиморэ зовет тебя. Не стану отговаривать, от этого огня твои глаза становятся ярче, живее. Знаешь, в начале лета я принесла цветы на могилу Антеи, Эрвин сказал, где искать. Я нашла там ворох цветов: дорогих и дешевых, заморских и местных полевых, увядших и сорванных накануне...
- Эреус? - прошептала я. Весной я на один день проезжала в Карду, выполняя обещание посмотреть ледоход, и тогда не заметила признаков того, что могилу Антеи кто-то посещает. Но, может быть, охотник Диос вспомнил о своей прошлой жизни?
Майя отрицательно тряхнула головой:
- Нет, не он. Это Карда! Надпись на валуне стала очень близка многим на севере, Ариста, - тут, глядя в мое ошеломленное лицо, она добро улыбнулась. - Надеюсь, мы скоро встретимся в столице, подруга. Миру отрекшихся от смерти нужны перемены.
В начале зимы я приехала в Карду. В единственной смене одежды, с несколькими золотыми монетами - хватит на месяц проживания в скромной гостинице. Четкого плана действий не было, но домик в Донуме я заперла на огромный замок и выбросила ключ в Серму, а животных раздарила соседям: точно знала, что в южные земли уже не вернусь.
Я остановилась в той же гостинице, где отлеживалась, зализывая раны, перед бегством из столицы. Но приснившийся в первую же ночь сон прогнал на улицу. Во сне я неслышно подходила к Антее, безмятежно спящей в постели. "Тварь или нет? Как можно это узнать?" - звенели вопросы в голове. Я вглядывалась в лицо дочери, и мне мерещилась то тень проклятия на нем, то ангельский свет.
"Не тварь", - в конце концов, с облегчением решила я. Коснулась щеки Антеи, чтобы разбудить, и отдернула руку. Кожа дочери была ледяной. И веки неподвижны не как у спящих людей - как у брошенных кукол. Антея не уснула, она...
"...Умерла", - вспомнила я во сне. Слез больше не было, только какой-то тяжелый ком рос и рос в груди. Потом он прорвался как нарыв, а внутри осталась пустота. Голодная и чего-то ждущая. Со свистом всасывающая все тепло из окружающего воздуха - тепло дыхания, тепло жизни. Она была холодна как звездная вечность ночного неба, и все в мире хотела сделать таким же холодным и безжизненным.
"Тварь - не Антея, тварь - я!" - с ужасом поняла я, прижала ладонь ко рту и почувствовала новые, острые, как у хищников, клыки...
В воздухе кружились редкие снежинки. Накрытый темной безлунной ночью город выглядел ненастоящим - макетом или декорацией. Казалось, за тонкой стеной фасадов нет ничего. Да, там та же голодная пустота - ждущая, зовущая... родная.
Я шла, потом бежала вдоль улицы Виндекса наугад, без цели. Остановилась только у узорчатых железных ворот, ведущих на территорию старого дворца Арденсов. Створка была приотворена, и я не удивилась. Я приехала в Карду без четкого плана и позволила ночи и пустоте вести себя. А те не уставали кидать знаки.