Алексу трясло. Что теперь делать? Как притворяться в следующие часы, не говоря уже о поездке в Лондон?
Мимс может спрятать ее, но что это даст? Даже если пойти в «Нью-Йорк таймс» или на телевидение, что докажут пара писем на безвкусной розовой бумаге? Сколько времени потребуется, чтобы собрать по кускам и построить обвинение, доказать, что за мошенница эта Мадам Дэви? Даже сейчас у нее нет веских доказательств, что Мадам Дэви – это Светлана Сергеева. Марк. Слезы опять покатились по щекам. Ему тем более не расскажешь, не доверишься, не попросишь совета. Он знает если не всю правду о клиниках, то уж точно о взаимоотношениях своей матери с Форгой. Он пытался предупредить ее насчет Форги, но не сказал ничего конкретного.
– Мы уходим. – Тон взломщика больше не допускал никаких «но». Да теперь и не было смысла задерживаться.
Алекса запихнула в карман главу Кеннеди и два письма – одно от Светланы Магде, второе – Борису Бакстеру – и засунула остальные письма назад. Чертыхаясь, пуэрториканец попытался закрыть сейф и запереть его. С виду ничего, но взломщик остался недоволен.
Он снова посмотрел на шикарные часы:
– Мог и получше сделать, но Мимс сказал, что ты должна вернуться через час – а мы здесь уже почти два…
– Сколько времени?
– Семь двадцать. У тебя что, билет на поезд?
Он не ожидал ответа, а Алекса вспомнила про самолет. Самолет из Тетерборо. О панике в студии из-за побега она и не вспомнила. По дороге назад Алекса будто раздвоилась. Одна ее часть была напугана, одну лихорадило от мысли о том, что предстоит притворяться безупречным «лицом». Мозг второй, ясный и трезвый, работал, как компьютер, вычисляя, есть ли шанс узнать в Лондоне о местонахождении Магды… Магда. Ее имя у Алексы связывалось со смертью. Эта женщина ненавидела Форгу так, что пригрозила даже полицией. Магда – вот свидетель, который докажет его причастность к деятельности преступных клиник, к цепи несчастий. Водитель прервал ее мысли:
– Скажи Мимсу, чтобы позвонил. Мы готовы. Пусть звонит через полчаса.
Мимс. Алекса окаменела. Надо ли ей, чтобы Мимс понял, что Форга – тот, кого он ищет? Хочет ли она, чтобы бандиты Мимса рассчитались с Форгой сейчас? А потом он снова выплывет из небытия, возможно, такой же богатый и могущественный?
Не лучше ли наказать его публично, его с его Мадам Дэви? Но как же она сама? Неизбежно, это опорочит и ее имя, разрушит карьеру.
Алекса не знала, что думать, что говорить Мимсу. Когда машина застряла в пробке, ее сморил сон. Прошлая бессонная ночь и последовавший за ней невероятный день давали о себе знать. Алекса тихо дремала, когда худой сосед пихнул ее в бок.
– Кажется, тебя ожидает приветственный комитет…
С минуту Алекса не могла понять, где находится. Ей снилось, что она снова в «Фермонте», в ловушке. У главного входа в студию стоял длинный серый лимузин. Что-то подсказывало, что Форга внутри.
– Сколько времени? – опять спросила Алекса.
– Десять минут девятого.
Она больше не колебалась.
– Мимсу будет плохо, если я сейчас зайду. Я уверена, человек, которого он ищет, в лимузине. Мне нельзя сейчас с ним видеться. Отвезите меня домой.
Водитель посмотрел с подозрением.
– Почему?
Она почти заорала на него:
– Ты что, не видишь? Что-то случилось. Они ждут меня. Я позвоню Мимсу сразу, как войду в квартиру.
– Она права, Сид, – заговорил водитель. Он явно был главарем шайки. – Где высадить леди?
К счастью, в западной части города машин стало меньше. Перед тем как высадить Алексу у соседнего дома, водитель обернулся:
– Что мы скажем Мимсу?
Она заколебалась. Не успела она ответить, как подал голос тот, кто вскрывал сейф:
– Давай посмотрим, что ты прихватила, красотка. Может, Мимсу это пригодится.
– Не пригодится, ему это ни о чем не говорит. – Тем не менее она вытащила из плаща рукопись и письма и передала их водителю.
– По мне – ничего особенного, но мы отдадим их Мимсу.
– Пожалуйста, оставьте мне хотя бы письмо Баксу…
– Нет, – холодно ответили ей. – Если Мимс решит, что они твои, ты их получишь. Скажешь, что у нас кое-что есть для него, когда будешь звонить. И позвони побыстрее. Эти письма – они доказывают, что Мимс нашел того человека?
– Да, – сказала Алекса, – Мимс нашел его. Когда с выпрыгивающим сердцем она вскочила в здание, вахтер сообщил, что наверху ее ждут. Она пыталась улыбаться, но губы слишком дрожали, когда Форга поднялся и навис над ней, как скала. Он положил палец ей под подбородок и сказал:
– Ах, эта глупость любви. Надеюсь, ты получила удовольствие от свидания, дорогая, но боюсь, это дорого тебе обойдется. Почему – узнаешь по дороге в Лондон.
11
Браун Шнайдер позвонила как нельзя вовремя. Сам факт звонка ошеломил Джо, хотя ей всегда казалось, что она нравилась Браун. И все равно быть приглашенной на обед к ней в гости было так лестно. Джо безмерно обрадовалась – поход куда бы то ни было хоть на время отвлечет ее от ужасов прошлой ночи.
Вчера она наговорила Барри много разных вещей, но вспомнить, что именно, не могла. Впервые в жизни она напилась до такого состояния. Но все, рассказанное ему утром, помнила дословно.
Не ошиблась ли она, доверившись ему? С тех пор как он поспешно удалился, Джо не переставала ворочаться с боку на бок, время от времени погружаясь в забытье, словно выходя из состояния наркоза. Приглашение вернуло ее в нормальный мир.
– Если особых планов нет… пора нам получше узнать друг друга… просто небольшой пикник… да? – И вслед за быстрым «да» в ответ: – Отлично. Тогда около часа.
Одевшись и выйдя из душа, все еще двигаясь как лунатик, Джо заметила странную перемену в Кико. Что это? Он был определенно возбужден… и это Кико, всегда такой бесстрастный и флегматичный. На вопрос, что случилось, он с поклоном ответил, что все в порядке. Нетвердой походкой Джо слонялась по комнатам, клянясь себе, что больше никогда не возьмет в рот спиртного… Шампанское с водкой, да еще последний загадочный коктейль с Форгой! Ничего себе! Неудивительно, что голова совсем отключилась.
К полудню Джо овладела робость и даже тревога оттого, что предстоит остаться наедине с Браун в ее квартире. Дом № 1 по Лексингтон-авеню. Она уже слышала, что квартира у Браун потрясающая.
В девять часов Майка не было ни дома, ни на работе, и она оставила длинное сообщение на его домашнем автоответчике. Не зная, где он, Джо очень волновалась, но сегодня ее волновало все. С минуту она думала, не позвонить ли Алексе. Но это последний день съемок, и достать ее сейчас – все равно что выкрасть из гарема. В любом случае, о вчерашнем ужасном открытии по телефону она говорить не собирается. Придется ждать до вечера. Если бы удалось получить совет от Майка!
Накрапывал дождь, но из-за странного поведения Кико, который нервничал и вертелся как уж на сковородке, Джо захотелось уйти пораньше.
Кико провожал ее до лифта с выражением почти нескрываемого облегчения (невероятно!). Уже в коридоре она услышала, как звонит телефон, но как поговорить с Майком при Кико? Придется звонить с улицы.
В вестибюле швейцар Джозеф попросил ее вернуться наверх – мистеру Хантеру нужно срочно с ней поговорить. Какой-то инстинкт подсказывал ей не возвращаться, и в подтверждение этого в ту же секунду, когда дождь уже не на шутку разыгрался, у входа остановилось такси.
– Джо, – обернулась она через плечо, – скажи Кико, я перезвоню мистеру Хантеру в офис после обеда.
Они уселись в комнате, все стены которой были заставлены книгами снизу доверху – они громоздились даже на камине. Книги самых разных видов – тонкие брошюрки рядом с томами в кожаных переплетах – одни стояли прямо, другие располагались горизонтально. Поддерживали их тоже самые неподходящие предметы – пустая бутылка из-под кока-колы и серебряная восточная фигурка, миска с печеньем и ониксовая ваза, полная засохших цветов.