Артему надо было, чтобы он убрался отсюда, и как можно скорее. Но поди, скажи — только раззадоришь. Пришлось сделать вид, что он ничего не слышит и не видит.
— Хочешь наколочу?
Парень явно наглел. Взять его за ошорок да тряхнуть как следует, небось, по-другому заговорил бы. А тут приходится терпеть.
— Может, ты немой? — заинтересованно спросил парень.
Артем молчал. Егор наблюдает в окно за его сигналами, надо быть внимательным.
— Тогда бы так и сказал, — съязвил надоедник и независимо отправился по своим делам.
«Уф!» — облегченно вздохнул Артем.
Появлялись еще люди, но удачно — никому в голову не пришло заглянуть в лавку металлических изделий. Наконец-то вышел Родион, шел как-то боком — чемодан оттягивал руку. Мельком огляделся и направился к углу, где стоял отец. И вот теперь-то Артема стала бить дрожь. Скорей бы Родион передавал отцу чемодан, скорей бы отец садился в санки и скакал из города. Родион, Артем и Егор поедут домой на поезде.
Родион скрылся за углом, а Егора все еще не было. Артем нервничал.
Показались санки, раскатились на повороте. Отец поднялся на козлах, взмахнул кнутом. Закутанная меховой полостью, сидела сзади Варя — бледная, с горящими глазами. Отец едва заметно кивнул Артему, Варя его, пожалуй что, не видела.
В лавке по-прежнему тишина. Почему так долго Егор? Выжидает, когда отец с Варей отъедут подальше? Или что другое? Успеют ли они с Егором убежать, пока торговец не опомнится и не закричит?
Артем пересек мостовую. И в это время в дверях появился Егор. Лениво осмотрелся, чихнул. Он вовсе не торопился. Дрожа от нетерпения, Артем рванул его за рукав:
— Скорее!
— Ладно, успеем, — отозвался Егор.
У Артема похолодело в груди.
— Ты… убил его?
— Очумел! — удивленно сказал Егор. — Пальцем не тронул. Только и есть предупредил: если шевельнется, пусть пеняет на себя — лавку разнесет вдребезги. Он теперь до изнеможения стоять будет. Хочешь зайдем, посмотришь.
Но благоразумие взяло верх. Отошли от лавки и припустились к вокзалу. За углом дома к ним присоединился Родион.
Только перед обедом в лавку зашла покупательница — кухарка фабриканта Кекина. У нее сломался сковородник, и она хотела приобрести новый. Увидев трясущегося, с остекленевшим взглядом Куликова, натянутую веревочку от шеи через прилавок с тяжелым темным шаром на конце, она взвыла дурным голосом и кинулась на улицу.
На крик сбежались люди, но добиться чего-либо от кухарки не сумели. «Там… Там…» Больше ничего не выговорила. Поняли одно: с Куликовым приключилось что-то страшное.
Срочно послали за урядником. Забыв про чин свой, он примчался как настеганный. С опаской открыл дверь в лавку, долго вглядывался, морщил сизый нос. Куликов с мольбой смотрел на него, но ничего не говорил и не шевелился. Урядник решился сделать шаг, второй. Остановился у прилавка, не касаясь руками, рассматривал шар. Сопел, фыркал недоуменно. Потом взглянул на Куликова и дернул за веревочку. Михаил Петрович замычал от боли. Урядник ухом не повел — дернул еще резче. Шар выпал и покатился по наслеженному полу к двери. Зеваки, давя друг друга, бросились на улицу. Урядник сказал:
— Это не бомба.
В толпе конфузливо заулыбались, наиболее смелые подошли к прилавку. Веревочка все еще висела на шее Михаила Петровича, а сам он — как остолбенел. Рослый детина в клеенчатом фартуке чиркнул по ней сапожным ножом. Она змейкой сползла с прилавка. И только тогда, с трудом разжимая зубы, Михаил Петрович простонал:
— Ограбили!
Схватил за плечи урядника, закричал сбивчиво:
— Двое!.. Потребовали оружие!.. Все выбрали, все!.. — Показал трясущейся рукой на пустоту под стеклом, рванул из-под прилавка железный ящик, в котором лежали патроны. — Все!.. В чемодан!.. О-о!
Урядник наливался гневом. Прийти, забрать среди бела дня оружие, запугать до смерти… И чем? Шаром деревянным? Нарочно не придумаешь.
— Приметы? Как выглядят? В чем одеты? Возраст?
— Двое, — стонал Михаил Петрович. — Молодой — разбойник. Второй в шапке, в пальто… Черное пальто. Чемодан…
А у двери рассматривали шар. Рабочий, длинноусый, со шрамом на щеке, вспоминал:
— Такие шары для игры делаются. Бросают ногами — катом и навесом. Особливо умелые без промаха бьют. Когда работал на Большой мануфактуре, сам играл. Больше нигде не видел.
— Точную опись, что взято. Немедленно ко мне.
Урядник, схватив шар, заспешил к выходу.
В конторе Грязнова ждал пристав Цыбакин. Директор повел на него неласковым взглядом и прошел мимо, не пригласив в кабинет. Отдуваясь, Цыбакин поднялся, без зова открыл дверь. Со стуком положил на стол перед директором что-то завернутое в бумагу. Стоял, нахмурив кустистые брови.