Ветер ворвался в комнату через открытое окно, заставляя меня поежиться. Вода с мокрых волос стекала тонкими ледяными змейками по спине, вызывая противную дрожь.
— Чего ты хочешь? — голос прозвучал ровно, почти уверенно хотя внутри все сжималось от безысходности.
Единственный способ сохранить хоть каплю власти над ситуацией — не дать ему увидеть мой страх.
— Что тебе нужно от меня, черт возьми? — я сжала кулаки, чувствуя, как страх отступает и на смену ему приходит гнев. — У меня нет ни времени, ни желания играть в твои дурацкие игры. Говори, что тебе нужно и проваливай!
Голос сорвался на последнем слове, но мне уже было все равно. Меня тошнило от этой ситуации, от его присутствия, от осознания того, что я стою перед ним полуобнаженная, не имея возможности контролировать происходящее.
Он не ответил сразу. Сделал еще одну затяжку, не отводя от меня взгляда, после чего плавно поднялся и направился в мою сторону.
Я сглотнула ком в горле и невольно сделала шаг назад. Еще один. Пока не уперлась в стену.
— Что мне нужно? — его губы тронула тень улыбки, но в глазах ни намека на веселье.
Мефисто остановился в опасной близости, нависая надо мной. Запах табака и виски обволок меня, а рука, холодная, как мрамор, коснулась моего подбородка, вынуждая поднять голову и смотреть прямо на него. Я резко перехватила его запястье и с силой оттолкнула.
— Не смей прикасаться ко мне, — процедила сквозь зубы.
Он замер на долю секунды, затем его губы медленно растянулись в ухмылке. В его взгляде скользнула искра интереса — ему, без сомнения, нравилась эта игра, правила которой были известны лишь ему.
— Знаешь, что меня больше всего раздражает в таких, как ты? — его голос был низким, тягучим, как яд, просачивающимся под кожу. — Это нелепое высокомерие. Глупая, ненужная попытка показать зубы, когда тебя уже загнали в угол.
— А знаешь, что раздражает меня? — я склонила голову, сузив глаза. — Самодовольные ублюдки, которые думают, что могут распоряжаться чужими жизнями.
Мефисто наклонился ближе.
Слишком близко.
Настолько, что я чувствовала, как его дыхание касается моих губ. Сердце забилось быстрее.
— Я чую твой страх, — он шумно втянул носом воздух, словно смакуя этот аромат, и оскалился, обнажая белоснежные зубы. — Он буквально пропитал воздух.
Его пальцы вновь неторопливо скользнули по линии моей челюсти, затем он заправил прядь моих волос за ухо, прежде чем кончиками пальцев коснуться виска. Я вздрогнула от резкой боли и непроизвольно поморщилась.
— Как это случилось? — его голос вдруг стал резким и серьезным, без присущих ему дразнящих ноток.
До этого момента я даже не осознавала, что поранилась. Кажется, когда меня тащили из ванной, я ударилась о косяк двери. Тогда страх и адреналин заглушили боль, но теперь она проявила себя — неприятным жжением под пальцами Синклаира.
— Не твое дело, — огрызнулась я, отшвырнув его руку.
В его глазах мелькнула странная тень — то ли злость, то ли что-то еще, неуловимое. Но выражение оставалось непроницаемым. Он лишь медленно убрал руку, позволяя мне наконец отстраниться.
Еще с минуту Мефисто смотрел на меня пристально, словно пытался проникнуть в мои мысли. Его взгляд был тяжелым, давящим. На скулах напряженно играли желваки, выдавая неявный, но ощутимый гнев.
А потом, не проронив ни слова, он развернулся и направился к выходу.
Щелкнул замок, дверь закрылась.
Я осталась одна. С лихорадочно бьющимся сердцем и беспорядочными мыслями. Только теперь я заметила, насколько были напряжены мои мышцы. Лопатки болели от того, что все это время я вжималась в стену, а пальцы до боли впились в полотенце, которое я так и не ослабила.
Я ожидала чего угодно — угроз, насмешки, очередного колкого комментария, — но уж точно не того, что он вот так просто уйдет.
Хотя мне следовало еще тогда понять, что так просто не бывает. Это было лишь началом чего-то мрачного, безумного…
Глава 3
Ночь прошла в полудреме — тяжелой, беспокойной. Я то проваливалась в зыбкую пустоту, то резко просыпалась, ощущая, как сердце гулко бьется в груди. Голова казалась чугунной, тело налилось свинцовой тяжестью, а мысли, подобно маятнику, метались между тревогой, гневом и изматывающей усталостью.