- Слушаю, - говорю я, останавливая машину на зелёном.
- Здравствуй, сын. Как жизнь семейная? - начал сразу же папа.
Так и знал.
- Нормально. Живы и здоровы. На этом всё? - сухо интересуюсь я.
- Вообще-то, нет. Я собираюсь к вам заехать через часа полтора или два. Хочу узнать как вы поживаете и как там моя невестка, - проговорил папа тоном льстивой змеи. - Надеюсь, ты о ней заботишься. Ведь Кара - будущая мать твоих детей и моих внуков.
Я скрежетнул зубами, чувствуя как моё спокойствие летит к чертям собачьим. Тактичность - не самый лучший конёк отца, что говорил прямо или же с очень жирными намёками.
- Такие дела быстро не делаются, отец, - сказал я, заворачивая сразу к магазину с продуктами.
- Что ты мне врёшь, Родион? Я отлично знаю, как ты обращаешься с женщинами. Тебе хватает сорока минут, чтобы затащить к себе любую в постель. Неужели нельзя подобное провернуть с законной женой?
Вот же хитромордый урод. Да мы оба для него какие-то животные, что должны наплодить внуков великому, мать его, Евгению Вьюгину.
- Хочется душевной связи и взаимопонимания для начала, - иронично отвечаю я, выходя из джипа. - Это же жена всё-таки, а не какая-нибудь девчонка.
- Не паясничай...
- Связь плохая. Увидимся через пару часов, - резко оборвал я звонок.
И чего все зациклились на детях? По сути многие любят детей, пока они маленькие, милые и беззащитные. Никто не хочет себе озлобленных на весь мир подростков. На мой взгляд с детьми нужно быть до самого конца, пока он не будет уверен в себе, как личность. А для этого нужно время и желание заниматься, а также человек, с которым ты действительно захочешь всё это пройти. У меня ничего из этого нет.
Но, когда я вышел из лифта, то услышал шарканье чего-то ворсистого об бетон и злобное бормотание. Сразу же узнал кару, что мне навязали в загсе.
Дойдя до угла, я увидел, что девушка сидела на коленях и быстро-быстро тёрла щёткой синюю надпись "Sport King". Эта подпись заставила меня напрячься конкретно и сильно, ведь так назывался спортивный комплекс, в котором я недавно был. Ага, мой тайный преследователь снова объявился. Вот только эта надпись мне ничего не говорит о том, кто это может быть. Я смотрю на неё и в голове пусто. Ни единой мысли или же догадки.
- Если что, то это не я или же меня подставили, - взбрыкнулась Кара, быстро вскакивая на ноги и показывая на надпись.
Её руки и коленки были в синих разводах, а бриджи и футболка в некоторых местах промокли и висели мешком. Зачем она начала оттирать надпись, к которой не причастна? Ладно, потом спрошу. Может, она что-то видела или слышала.
- Я знаю, что это не твоих рук дело. Слишком мелко. Но ты не видела того, кто это написал? - спрашиваю я.
- Нет.
А что я ожидал-то? Что сейчас все раскрою? Да и сомневаюсь, что Кара мне бы сказала что-то полезное, если бы даже видела. Ибо выражение лица сразу стало вредным и подозрительным.
- Я сам её смою потом. Иди переодеваться. К нам едет...
- Ревизор? - насмешливо спрашивает она, складывая руки на груди.
Я улыбаюсь, откидывая щётку в ведро. Ох, если бы ревизор. Хотя и внеплановые проверки тоже бесят. За это я уже благодарен отцу, ибо сомневаюсь, что был бы дома сегодня вечером.
- Хуже. К нам едет мой отец с проверкой, - произношу я, особо подчёркивая последнее слово, чтобы девушка была готова к тому, что придётся много врать.
Глава 5 - "О воспитании и крушении хрупких союзов"
Кара
У меня было чувство, что когда-нибудь мне перестанет везти... но это случится точно не сегодня! Ибо в этот великий день боженька смилостивился надо мной и послал в дар и удачу, и крайне редкое зрелище, которое можно занести в какую-нибудь книгу рекордов или же записать в восьмое чудо света. Моим глазам сегодня было любо наблюдать за тем, как Род, матерясь и понося книгу рецептов, делает тесто для яблочного пирога.
Нет, всё начиналось достаточно мирно. Я умылась и переоделась, пока не зашла на кухню. Весь стол был завален продуктами, которыми можно армию кормить неделю и посреди этого великолепия возвышалась большая кулинарная книга, что мне недомуж с гордостью преподнёс мне в дар. При том выглядел таким довольным-предовольным, что казалось уши засверкают и без солнца.