Высокие отношения
У нас с Артуром высокие отношения. Так мама говорит. Некоторые знакомые считают наш союз браком по расчёту. А что, разве такие браки возбраняются или в них есть что-то постыдное? «Бабочки» в животе и прочая химия… Это в кино. А в реале выверенные отношения надёжнее. Прочнее. Потому что все ходы продуманы и предусмотрены. Неожиданности не ломают.
Я знаю Артура с детства, когда мы ещё семьями ездили отдыхать и ходили друг к другу на дни рождения, но потом мама узнала, что Лолита, Лорка как называет её папа, мать Артура, всё это время общалась с первой женой папы. Мы с мамой — второй брак отца. Первый — Глеб и его мама. Запутаешься с этими мамами. Папа и сейчас с отцом Артура летают кататься на лыжах в Швейцарию и ездят на рыбалку в Подмосковье.
Иногда на такие мероприятия папа берёт и нас с Глебом. Глеба я люблю тайком от мамы. Он настоящий старший брат. С Артуром они не очень ладят. Так что я между ними как атташе, регулирующий отношения двух недружественных государств.
Через шоссе от нашего частного сектора — новый микрорайон. Высотки, большие дворы, в каждом — детские площадки, много скамеек и лавочек. Новая школа, но я окончила другую, с английским профилем. Вообще моя жизнь не такая многолюдная и шумная, как та, что напротив. Она другая. У меня нет повода ходить на «ту сторону», но я бываю там на танцевальных баттлах. Устраивают их дворовые пацаны. Из окна моей комнаты на втором этаже видно, когда они собираются.
Побывать на улично-дворовом баттле это покруче, чем к психологу сходить. Было время, когда мама принялась таскать меня к модному доктору. Пока папа не наорал, что у ребёнка всего-навсего переходной возраст и с ним нужно просто общаться.
С тех пор я ненавижу открывать душу посторонним.
В детстве я очень хотела танцевать, но на это у меня не хватило времени. Были английский и музыка, изостудия и теннис. Я единственный ребёнок в семье, так что приходилось отстреливаться за всех потенциальных братьев и сестёр.
Во сне я часто танцую.
«Выяснения отношений» уличные танцоры устраивали возле детской площадки. Собирались, образовав круг, который и становился танцполом. Первые ряды садились на корточки или просто на землю, некоторые сложив ноги по-восточному, остальные стояли за ними.
Батлились в основном под треки с качающимся битом или под ритмичную композицию. Одного танцевального направления не было. Лейбл «Свобода!» Победителей не объявляли. Они определялись нашими эмоциями. Мы, подпрыгивая, кричали, свистели и аплодировали своим любимчикам. После танцевальных боев ребята выходили пофлексить для себя, для удовольствия и самовыражения. Это битва без победителя. Были и девчонки, и пары. Парные танцы, чувственные и откровенные, вызывали восторг зрителей. Девочки в основном танцевали шаффл, по моим ощущениям так себе. Женские танцы как-то меня не качали.
Но никто не проживал свой танец так, как Баки. Сфокусированный и расслабленный, он не был похож ни на кого. Его чёткие движения завораживали, ни одного бессмысленного. Его танец как монолог о своих чувствах. Словами так не расскажешь..
Коротко стриженые волосы, узкая шапка, карго-скинни, зауженные книзу, кроссы. Красавчик.
Последний раз, когда Баки во время танца снял свою в чёрно-красную клетку рубашку, поймала себя на мысли, что с удовольствием рассматриваю его накачанную фигуру, обтянутую чёрной майкой навыпуск. И не вижу уже танца, а просто тупо кайфую от красивого мужского тела.
А когда он бросил свою рубашку девчонке в толпе, мне, дылде с длиннющими ногами (единственное, что досталось от красавицы мамы), захотелось стать этой хрупкой девочкой, которой уличный дэнсер кидает свою рубашку. А когда я, подняв руки, двигалась вместе со всеми, совпадая с ритмом музыки, мне хотелось остаться в этом дворе, сидеть с ними допоздна, подпевать под гитару и потягивать пиво из банки. Во всяком случае, я так представляла себе дворовую жизнь