А раненый еще дышал и неизвестно, сколько протянет. Может, он уже умирает и это его последний вздох. И как можно бросить его, вот так, без помощи? Бред! Она возмущенно потрясла головой. Теперь, когда поговорила хоть с кем-то и немного пришла в себя, находила просьбу оставить умирающего одного без помощи и присмотра, не столько странной, сколько бесчеловечной. А вдруг та, с кем она сейчас разговаривала, давний скрытый недруг пострадавшему и хочет навредить этому человеку? Иначе, как можно объяснить высказанную по телефону просьбу, оставит тяжело раненного одного? Ей стать послушным орудием мести? Как мерзко! Она вовсе не хотела быть слепым исполнителем в чьей-то нелицеприятной игре.
Но если бы было так, разве этот человек хранил бы телефон той, что сейчас безжалостно бросила его? Может, все-таки вызвать «скорую»? Так, колеблясь и принимая нелегкое решение, она перевернула неизвестного на спину, обнаружив рану в боку. На белоснежной рубашке растеклось багровое пятно, пиджак и пояс брюк под ремнем насквозь пропитаны кровью. А в середине этого пятна зияла черное небольшое отверстие, из которого вытекала кровь. Схватив с полки, почему-то, женские прокладки, а уж после бинты и дезинфицирующие средства, она как могла, соорудила повязку, остановив кровь. Омывая рану, разглядела, насколько аккуратным было отверстие, понимая, что оно могло быть только от пули. Правда, она понятия не имела, прошла пуля навылет или засела в теле. Остановив кровь, служащая магазинчика перевернула раненого на спину, подложив старенький, валявшийся в подсобке, бог знает с каких времен, плед и только тогда решилась уйти.
Беспокойство не оставляло ее и закрывая магазин, она тревожно исподволь оглядела припаркованные вдоль тротуара машины. Вроде ничего странного и подозрительного, все было как всегда: тихо, обыденно, мирно. Тем не менее, она была так напряжена, что идя к автобусу, вздрагивала каждый раз, вжимая голову в плечи, когда ее обгонял кто-нибудь из пешеходов, словно она сама только что подстрелила того бедолагу в подсобке. Виной ее страха был пистолет, выпавший из кармана пиджака раненого, когда она переворачивала его. Небольшое и даже изящное оружие, вызвало у нее настоящую панику. Дома, после того, как уже в очередной раз, как следует, отмыла руки, она села к компьютеру. Нужную новость нашла сразу. В ней сообщалось, что виновнику крупного ДТП, произошедшем на Западной трассе в Сеул, в котором пострадали три машины, и шесть человек, удалось скрыться. Случилась эта авария неподалеку от ее круглосуточного магазинчика, и она даже не сомневалась, что виновник ДТП разыскиваемый полицией, тот, кого она укрыла в своей подсобке, и что она стала невольной соучастницей каких-то опасных разборок. Потому что, мало того, что этот человек устроил аварию, так он еще носил с собой пистолет и сам был подстрелен. Она пропала!
Весь вечер служащую небольшого магазинчика терзали тревожные, противоречивые мысли, и ночь она провела беспокойную и бессонную. Она уже догадалась, что этот случай осложнит, если не разрушить ее жизнь и не в ее власти хоть как-то этому противостоять, потому что она не знает во что влезла. И даже если бы позвонила в полицию, это не гарантировало бы ей полной безопасности, потому что самой полиции явно противостояла сильная организация, а не банальная группировка уличного хулиганья или банда вымогателей. В этом она была уверена по тому, что раненый, насколько она смогла разглядеть, мало вязался с вульгарными развязными мафиози. С другой стороны она тревожилась за непонятного незнакомца, потому что сейчас он был всего лишь раненным, нуждающимся в помощи человеком, а не разыскиваемым, быть может, крайне опасным преступником. Выживет ли он? Переживет ли эту ночь?
Ворочаясь в постели с боку на бок, она чувствовала себя паршиво, считая себя самым подлым, самым малодушным человеком на свете. Из-за ее трусости и безволия, сейчас, в темной холодной подсобке, в полном одиночестве умирал человек, и не было с ним рядом никого, кто бы взял его за руку в последнюю минуту его жизни, не сказал бы ему слов утешения и прощения. Господи, как же она себя ненавидела! Поэтому утром ни свет, ни заря, она уже стояла у магазина, представив, как откроет его, войдет в подсобку и найдет там, уже окоченевший труп. Наверняка этот человек, очнувшись, из последних сил, полз к двери, надеясь хоть на чью-то помощь, оставляя за собой кровавый след из открывшейся раны. А может и ей и ему повезло, и он умер, не приходя в сознание. Руки ее тряслись так, что не сразу попали ключом в замочную скважину.