Одним движением я вытащил из кармана револьвер и направил на него. Сорокин остановился и процедил сквозь зубы:
— Щенок, ты угрожать мне вздумал?
— Да, — честно кивнул я. — У меня осталось только пара вопросов. Кого именно из пациентов вы убили?
Сорокин захлопнул рот и со всей силы сжал губы, но сыворотка правды и не таких заставляла заговорить. В прошлой жизни я никогда не использовал пытки, мои враги всегда всё выкладывали начистоту, благодаря этому чудесному эликсиру.
— Харитона Кривозубова, Агнессу Жилину, Юру Потапова, Кирилла Белохвостова…
Сорокин перечислял и перечислял. Я даже со счёту сбился, но около двадцати имён он произнёс, а я всё это записал. В этом мире было чудесное изобретение под названием видеокамера, которое могло записывать картинку со звуком. И в мой телефон она была встроена.
Так что теперь Сорокин был у меня в руках. В здешней полиции явно заинтересуются подобным, но даже если там, как говорил дед «у него всё схвачено», то думаю, что родные убитых удивятся, когда узнают такое! И тогда это будет не просто одно заявление Александра Филатова.
Хотя узнают они об этом только в том случае, если мы не договоримся.
Когда граф захлопнул рот, то схватил со стола позолоченную статуэтку быка и запустил мне в голову.
— Убью, паршивец! Подонок! Что ты со мной сделал?
Я же был начеку и ловко увернулся. Безделушка ударилась о стеклянную дверь одного из книжных шкафов. Стекло разлетелось вдребезги, а из-за двери послышался голос секретаря.
— Геннадий Борисович, с вами всё хорошо?
— Нет, дура! Вызывай охрану! Быстро! — рявкнул директор лечебницы.
Я понял, что нужно торопиться, поэтому выстрелил для острастки в потолок, отчего Сорокин испуганно вжал голову в плечи, и задал ему следующий вопрос:
— Почему вы против Филатовых? Зачем затеяли возню с подставой?
Брови Сорокина удивленно поползли вверх.
— Откуда ты знае…
— Отвечай! — перебил я его.
— Если род Филатовых снова поднимется, то количество больных в разы уменьшится. Я получил распоряжение от своего патриарха присматривать за вами и сделать всё, чтобы вы больше не занимались аптекарским делом, — отчеканил он.
— Ты знаешь, что сделали лекари, чтобы род Филатовых так сурово наказали?
— Нет. Мне об этом ничего не известно.
И это была правда. По всей видимости, старшие из рода Сорокиных предпочли не распространяться о том, что случилось в императорском дворце. Жаль, а я так надеялся узнать побольше.
Времени на дальнейшие расспросы не осталось — скоро здесь будет охрана. Поэтому я выключил телефон и сухо сказал Сорокину:
— Если ты, гнида, ещё раз настучишь на нас имперской службе или осуществишь ту подставу, что придумал, то это видео попадёт ко всем жителям Торжка. Если пострадаю я или кто-то из моих родных, то все твои откровения увидят не только жители и Коган, но и полиция. Уверен, видео быстро распространится по всей империи. Поднимется такой скандал, что все будут обходить стороной ваши лечебницы, и не только. Тогда к тебе придут не только родные убитых пациентов, но и твой патриарх. И тебе ой как не повезёт, — я вытащил из кармана жёлтую пилюлю и бросил в него. — А это тебе на десерт.
Открыв дверь, я выбежал из приёмной и ринулся к лестнице. На табло над лифтом светилась цифра четыре. Значит, лифт уже был на четвёртом этаже, а в нём — я был почти уверен, поднималась охрана.
Быстро спустившись на первый этаж, я выбежал из лечебницы, поймал на дороге машину и попросил отвезти меня к лавке. Водитель узнал меня и сказал, что ему очень помог наш сбор от язвы желудка, поэтому довёз до лавки и денег с меня не взял.
Как только я зашёл в лавку, подозвал деда в подсобку и показал видео, что удалось снять.
— Шурик, это же… — изумлённо выдавил старик, подбирая слова. — Компромат. Если об этом кто-то узнает, то мало Сорокиным не покажется.
— Я знаю. Поэтому всё это и затеял, — кивнул я.
— Но как у тебя получилось заставить его всё выложить?
— Сыворотка правды помогла, — ответил я.
— Всё шутишь? — хмыкнул старик. — Сказок начитался?
— Ты прав. Помог револьвер, — я понял, что в это он больше поверит.
— Ой, что-то страшно мне стало за тебя, — поёжился он. — Сорокин так просто тебе такое не спустит.
— Мы ещё посмотрим, кто кого, — усмехнулся я.
Граф Сорокин был вне себя от ярости. Мало того, что этот сосунок Филатов каким-то непонятным образом вытянул из него столько компрометирующей информации, так ещё и посмел угрожать револьвером. Если бы его поймали в лечебнице, то живым бы он отсюда не вышел, но паршивцу удалось сбежать.