Только под утро, когда небо над лесом посветлело, я поднялся к себе и лёг спать. Всю ночь мне снились разноцветные облачка эфиров, которые впитывались в меня, превращая в монстра.
На следующее утро мы с дедом снова пошли за травами. Заодно я собрал те манаросы, что нужны для создания зелья «Превращения». Их я сразу отнёс в лабораторию, а затем вернулся к дому.
Едва мы с дедом успели перебрать и сложить в сушилку травы, как в дверь постучали. Старик Филатов тут же напрягся и испуганно посмотрел на меня.
— Беги через заднюю дверь в лес. Там тебя не найдут. Наверняка Сорокин отправил кого-то за тобой, — торопливо прошептал он. — За такой компромат и убить могут.
— Да ну ты брось. Бандиты в дверь не стучат, — я подошёл к двери и рывком открыл её.
На пороге стояла баронесса Завьялова.
— Доброе утро, Александр. Я не слишком рано? — с улыбкой поинтересовалась она.
Ого. Теперь уже к нам лично в гости ходят баронессы.
— Доброе утро. Нет, не рано. Мы как раз собирались позавтракать. Присоединяйтесь, — я шире открыл дверь и сделал пригласительный жест.
— С огромным удовольствием, — улыбнулась она, но проходя мимо меня, остановилась и протянула какую-то бумажку, на которой аккуратным почерком была написана сумма.
— Что это? — не понял я.
— Это чек. Не хотелось с собой носить такую сумму.
Дед подбежал ко мне и заглянул в бумажку.
— Пятьдесят тысяч⁈ Баронесса, но ведь это слишком много, — изумлённо выдохнул он.
— Я считаю, что это достойная оплата за возможность подольше побыть с любимым братом. Спасибо тебе, Александр. Огромное спасибо, — она крепко сжала мою руку, и я заметил на её глазах слёзы.
— Рад помочь, — кивнул я.
Я отдал чек деду, который тут же спрятал его в карман, и проводил гостью в гостиную. Лида быстро накрыла на стол, и мы приступили к завтраку, ведя неспешную беседу. Мать оказалась права, не так уж плоха баронесса. Думаю, она вполне может стать союзником. А они мне сейчас нужны.
Позже, когда я провожал её до машины, женщина вполголоса спросила:
— А ты сможешь снова сделать то средство, чтобы продлить жизнь Кирюше? Я перевезла его сюда, в свой дом.
— Могу, но это очень плохая идея, — мотнул я головой.
— Почему?
— Оно уже не поможет. Подобные эликсиры действуют один раз. Второй раз может стать только хуже. Лучше насладитесь тем временем, что ему осталось, и отпустите.
— Да, ты прав, — она села в ожидающую её машину и уехала.
Мы с дедом проводили Настю в гимназию на последний экзамен и двинулись в сторону лавки.
— Даже не верится, что баронесса столько тебе заплатила, — с довольным видом произнес Филатов. — Как же вовремя проснулся в тебе дар. Только нужно быть очень осторожными. Сорокин не простит тебе то, что ты с ним сделал.
— Время покажет, но я сдаваться не намерен. Какой-то местный авторитет не будет управлять моей жизнью, — сухо ответил ему.
— Сильно же ты изменился, Сашка. Порой мне кажется, что это и не ты вовсе, — вполголоса заметил дед.
— Кто же ещё? — изобразил я удивление.
Дед пожал плечами, но до лавки больше не произнёс ни слова.
Смешав из остатков сушёных трав лечебные сборы, я пошёл в лабораторию. Мне предстояло заняться зельем «Превращения».
Как позже выяснилось, тридцати трех видов манаросов недостаточно. Сложная комбинация эфиров никак не хотела складываться нужным образом, поэтому пришлось ещё три раза сходить в лес и даже использовать те высохшие манаросы, что принёс из анобласти Ваня. Только к обеду я наконец опустился на старый матрас, служивший мне кроватью, и с облегчением выдохнул. Готово. Осталось подождать Ваню с нужным волосом.
Артефакт Завьяловой меня снова выручил, ведь пришлось несколько раз пополнять ману до допустимого уровня, чтобы переработать все травы, выделить нужный эфир и смешать в необходимой дозировке.
В кармане зазвонил телефон. Ваня.
— Сашка, волос у меня. Ты где?
— Подходи к лавке, я тебя встречу, — ответил я и с трудом поднялся на ноги. Опустевший источник давал о себе знать.
Ваня очень удивился, когда я позвал его в сторону заброшенных бараков. Я же решил больше не скрывать от него свои занятия, ведь иногда требовалась его помощь. Правда, одно я ему никогда не раскрою — что я подселенец.
— Ого, а ты хорошо устроился, — друг прошёлся по бывшему складу, заглядывая во все комнаты. — Здесь даже жить можно. Буду к тебе захаживать, когда домашние достанут.
— Хорошо, я не против. Дай сюда волос того охотника, — попросил я.
— На, держи. Снял с его плеча, — он вытащил из кармана носовой платок и развернул.
На белой ткани лежал короткий чёрный волос. Я аккуратно взял его, подошёл к столу и опустил в тёмно-синюю жидкость. Зелье забурлило и выпустило мелкие синие пузырьки.