— Да, осталось внутри сделать такую же красоту, — ответил я.
— Это потом, — махнул он рукой. — Я уже договорился со строителями, чтобы завтра приступили к ремонту дома. А то крыша протекает и фундамент весь раскрошился. Прораб примерно прикинул смету, поэтому на всё у нас хватит. Даже тебе на машину останется.
— На машину? — удивился я.
— Да, на подержанную вполне хватит. Я даже присмотрел уже одну. Знакомый мой продаёт, — он вытащил телефон и показал мне фотографию серебристого седана с ржавыми пятнами на кузове. — Как тебе?
— Неплохо, — кивнул я, хотя все же покривил душой. Судя по внешнему виду от этой машины явно не следует ждать многого. Но пока и это было здорово!
У Шурика были водительские права, и он часто ездил на отцовском автомобиле. Однако после того, как проверяющие нашли манарос среди собранных растений и наложили большой штраф, машину пришлось продать. Парень очень переживал из-за этого, ведь это единственная вещь, которой он дорожил. Машина досталась от отца, по которому Шурик очень скучал.
Мы закрыли лавку и пошли к знакомому старика Филатова — лысому косолапому дедку с очками в толстой оправе, который очень обрадовался, узнав, что мы хотим купить его драндулет. У меня не было опыта вождения, но он был у Саши, что мне вполне хватало. Прежде чем купить машину, я настоял, что сначала на ней нужно прокатиться и проверить исправность. Дедок не стал отказывать и протянул мне ключи.
Ехать по городу с непривычки оказалось делом довольно непростым. Я всё боялся перепутать педали, но вскоре освоился и уж за городом открыл окна, затем вдавил педаль газа и помчался по трассе. Кайф! Почти как на орле, только намного безопаснее.
Только когда замигала лампочка, предупреждающая о том, что топливо на исходе, я вернулся в Торжок и сказал старику Филатову расплатиться за машину. Она мне понравилась.
Патриарх рода Сорокиных Аристарх Генрихович в нетерпении слонялся по гостиной в особняке Коганов и ждал приезда своего давнишнего конкурента Давида Елизаровича. Новость о том, что Коганы поддерживают отношения с Филатовыми, вывела Сорокина из себя. Он сначала съездил в Управление, а потом буквально вломился к Коганам и велел встревоженным родственникам вызвать патриарха, который уехал куда-то по делам.
— Добрый день, Аристарх Генрихович. Какими судьбами вас принесло в моё скромное жилище? — учтиво спросил Коган, появившись в дверях.
Это был пожилой невысокого роста мужчина с горбинкой на носу, густой чёрной бородой и кучерявыми бакенбардами.
— Какими судьбами, говоришь, — зло процедил сквозь зубы Сорокин. — А такими: какого чёрта твой отпрыск водится с филатовским отродьем⁈ Мало того, хвалит его и называет талантливым аптекарем!
— Не понимаю, о чём вы? — Давид Елизарович пожал плечами, прошел к столу с напитками и налил себе воды. — Авраам очень опытный и мудрый человек, поэтому не позволил бы себе такой вольности без моего на то благословения.
— Разберись со своим Авраамом, иначе сам знаешь, что будет, — грозно проговорил Сорокин, вышел из гостиной и с силой захлопнул дверь.
Давид Елизарович не спеша выпил воды, устало опустился в кресло и позвонил своему среднему сыну Аврааму. Тот после первого же гудка ответил на звонок.
— Отец, я таки слушаю вас. Надеюсь, вы в здравии? — послышался его встревоженный голос.
— Я здоров, Авраамчик. Боги любят наш род и благоволят ему. Я тебе звоню по одному щекотливому вопросу… До меня дошли слухи, что ты общаешься с Филатовыми. Это правда?
— Правда, отец. Вы-таки меня отправили в эту глухомань именно за тем, чтобы присматривать за ними, но я нашёл применение этим аптекарям.
— Расскажи-ка поподробнее, — заинтересовался Давид Елизарович.
Авраам Давидович рассказал отцу всё без утайки. И о том, что отправляет безнадежных пациентов к Александру Филатову, и как тот их успешно лечит. И о том, что о Филатовых говорят в городе. А также о целебных сборах в их лавке, которые пользуются большой популярностью и, по заверению жителей, всегда помогают решить проблему.
— Отец, я таки вынужден признать, что младший Филатов обладает большим даром и даже без маны очень силён. Думаю, нам надо использовать это для себя, пока им не занялись Распутины, Мичурины или Боткины. Это-таки наш шанс подняться в лечебном деле.
— Хм, пожалуй, ты прав. Я всегда знал, что ты самый умный среди моих сыновей, — с довольным видом Давид Елизарович откинулся на спинку кресла. — Только делай всё скрытно. Больше никто не должен знать, что ты используешь Филатова. И он, разумеется, тоже. Пусть думает, что ты просто хочешь помочь им разрешить финансовые трудности. А я пока подумаю, как еще можно его использовать.