— Авраам Давидович, я готов ехать, — предупредил я.
— Хорошо-хорошо. Машина в самое ближайшее время будет у ваших ворот. В Москве вас встретит личный помощник моего глубокоуважаемого отца. Он покажет дорогу, чтобы вы-таки ненароком не заплутали. Держите меня в курсе дел и удачного пути!
Путь до столицы занял чуть более трёх часов. Как и говорил Коган, на условленном месте нас встретил представительного вида молодой мужчина на белоснежном автомобиле. Он назвался Арнольдом и попросил не отставать от его машины, ведь в Москве движение гораздо оживлённее, чем в Торжке.
Мы довольно быстро добрались до лечебницы, которая выглядела намного солиднее, чем лечебница Коганов в Торжке. Оно и понятно, здесь всё-таки столица. К тому же заведовал лечебницей сам патриарх рода.
Арнольд провёл меня на третий этаж в кабинет главного врача. Когда дверь открылась, я увидел за столом Давида Елизаровича. Это был пожилой тучный мужчина с густой чёрной бородой, вьющимися бакенбардами и крупным носом с горбинкой. Авраам Давидович очень походил на него. Уверен, лет через двадцать он будет точной копией своего отца.
Директор поднялся мне навстречу и, добродушно улыбнувшись, протянул руку.
— Рад с вами познакомиться, уважаемый Александр Дмитриевич, — он чуть склонил голову, изучая меня своими умными проницательными глазами.
— Просто Александр, — поправил я его.
— Хорошо, как вам будет угодно. Не хотите ли передохнуть с дороги и пообедать со мной?
— Было бы неплохо, — кивнул я. — Я так спешил сюда, что пропустил все придорожные забегаловки.
— Фи-и, — презрительно скривился он. — Придорожные заведения никогда не отличались качеством блюд и чистотой помещения, поэтому правильно сделали, что проигнорировали их. Зато теперь у вас есть потрясающая возможность попробовать блюда из моего любимого рыбного ресторана. Я взял на себя смелость и уже сделал заказ, — он указал на столик у окна, на котором стояли два подноса. Я не стал отказываться.
Мы опустились на кресла друг напротив друга и приступили к трапезе. На первое была уха из щучьих голов. На второе — запеченная рыба под сырной шапкой и отварные овощи. А на десерт — пирог с яблоками и сливовый компот. Мне всё очень понравилось. Жаль, не было красного вина, которое бы отлично дополнило рыбное пиршество.
Сытый и довольный, я откинулся на спинку кресла и задал Давиду Елизаровичу вопрос, который меня уже давно волновал.
— Лекари сделали всё, чтобы очернить мой род и сбросить его с пьедестала. Однако ваш род довольно неплохо расположен к нам. Неужели вы не боитесь последствий такого сотрудничества со стороны остальных лекарей?
— Очень боюсь. Мой страшный сон, что об этом станет всем известно, — признался он. — Боюсь, что если кто-то прознает об этом, нас тоже начнут преследовать и мстить.
— Тогда зачем вы идёте на такой риск?
— Лично я вижу в вас не угрозу, а возможность. Я очень надеюсь, что наше сотрудничество позволит нам выйти из-под влияния Мичуриных и стать самостоятельным родом.
Ого, вот так взял и выдал, что зависит от меня и нуждается в моей помощи. Я думал, он будет юлить и не признается, что они лишь ищут личную выгоду. Впрочем, я не могу их осуждать, ведь сам делаю то же самое.
— Как давно вы оказались под влиянием Мичуриных?
— О-о-о, это произошло ещё во времена моего деда, который посчитал, что евреям не дадут спокойно работать без сильной руки сверху. Мичурины тогда были одними из самых сильных, даже впереди Распутиных и Боткиных. Но со временем они потеряли прежнее величие и оказались в конце этой троицы. На всех вассалах это сильно сказалось. Особенно на нас, — он задумчиво уставился в окно, поглаживая свою бороду. — Вот я и задумал, как и ваш великий отец, вывести свой род на другой уровень. Встать рядом с Мичуриными рядом, а не под ними.
Он повернулся и пристально посмотрел на меня.
— Своих сил нам недостаточно, поэтому я очень надеюсь, что вы и дальше будете оказывать помощь. А уж мы не поскупимся и отблагодарим сполна.
М-да, этот лекарь довольно тщеславен и амбициозен. Лично я не вижу в этом ничего плохого. Сам такой.
— Авраам Давидович сказал, что у вас какой-то сложный случай с работниками зверинца? — напомнил я повод, из-за которого явился сюда. Не хотелось задерживаться.
— Да, случай действительно очень сложный. Я даже не знаю, как действовать. В первый раз сталкиваюсь с таким. Мы очень не хотим обращаться за помощью к другим родам, но сами ничего сделать не можем. Вы — наша последняя надежда, — он чуть улыбнулся, заглядывая мне в глаза. — Все знают, что фамилия Филатовых — знак высокого качества. А такой талантливый аптекарь, как вы, наверняка найдёт выход из ситуации.