— Что случилось с Давидом Елизаровичем? — спросил я у лекаря, который меня встретил и провожал.
— У него «Кровавый лотос», — печально проговорил он и тяжело вздохнул, глядя на своего шефа.
— Вы можете мне объяснить, что за лотос такой? — я уже начал раздражаться.
— А? — он покосился на меня, а затем осознал, что я не лекарь и не «в теме», и быстро заговорил. — Так называется состояние, в которое впадает лекарь, когда излишне расходует энергию. Давид Елизарович пытался спасти паренька, которого привезли сегодня утром, но, похоже, переоценил себя. Вот и… — он развёл руками.
— Как проявляется эта болезнь?
— Его источник перестаёт восполняться, а тело разрушается. Сами посмотрите, — он откинул простынь, и я тяжело вздохнул.
Всё тело пожилого лекаря покрывали темно-красные пятна, похожие на лепестки лотоса. Некоторые из них кровоточили.
Я втянул носом и понял, что, кроме пятен на коже, есть внутренние кровотечения. И их довольно много. Теперь понятно, что за темно-коричневая жидкость вливалась в его вену по трубке, и почему Коган такой бледный.
— Этот «Кровавый лотос» поражает только лекарей? — уточнил я.
— Да. И это не болезнь, а просто состояние сильного истощения, когда лекарь отдаёт на лечение не только ману из источника, но и жизненные силы. Больше никто из магов не может отдавать свою ману другому человеку. На это способны лишь лекари.
— Всё ясно, — кивнул я, опустился на стул у кровати Когана и задумался.
Ну не умею я восстанавливать источники! И искусственно пополнять их тоже. Могу залечить раны, убрать воспаление, заживить кости, но в остальном… Редко обращались ко мне за лечением.
Можно приготовить сильное зелье «Исцеления». Оно, конечно же, залечит все кровавые «лепестки», но не больше.
— Авраам Давидович сказал, что «Кровавый лотос» не лечится и всегда приводит к смерти. Верно, или он переборщил с паникой? — уточнил я у лекаря.
— К сожалению, это правда. Чаще всего умирают молодые лекари, которые самоотверженно спасают пациентов и совсем не заботятся о себе, но Давид Елизарович… — он развёл руками. — Я не понимаю, почему так произошло.
Тут прямо на моих глазах «раскрылся» ещё один «Кровавый лотос», и лекарь, охая, начал бинтовать рану на бедре больного.
Я наклонился к ране и снова глубоко втянул носом. Состояние Когана ухудшалось. Похоже, артефакты лекарей не могут справиться с этой напастью. Значит, придётся напрячься мне и изобрести средство от того, с чем я ещё не сталкивался.
Я закрыл глаза и окунулся в своё сознание. Для меня это была целая вселенная, состоящая из миллионов различных эфиров и их взаимосвязей.
В палату зашли ещё несколько человек и о чём-то говорили, но я их не слушал. Всё мое внимание было направлено на разработку нового зелья. Я соединял друг за другом различные эфиры, усиливал или уменьшал некоторые свойства. Если ничего не получалось, я отметал эту идею в сторону и принимался за следующую.
Время шло, люди заходили и выходили, мне что-то говорили, даже дотрагивались до плеча, пытаясь привлечь моё внимание, но я будто отлетел от своего тела и ни на что не реагировал.
Я не знаю, сколько времени просидел без движения, но когда вынырнул из пучины своего сознания, то увидел, что на улице стемнело и очередной лотос появился на щеке Когана. Вокруг его кровати стояли несколько человек в белых халатах. Две женщины тихонько плакали в углу.
Встал, размял затёкшие конечности и решительно двинулся к выходу.
— Господин Филатов, вы куда? — вслед за мной побежал лекарь, который встречал на входе.
— Я знаю, что нужно делать. Но у меня нет нужных ингредиентов.
— Мы можем предоставить вам всё необходимое!
— Я был в вашей клинической лаборатории. Боюсь, у вас нет и половины того, что мне нужно, — я выбежал на улицу и посмотрел на часы — десять вечера.
Странно. За это время никто мне ни разу не позвонил. Я хотел вытащить телефон из кармана, но там его не оказалось. Всё ясно, забыл в машине.
Я забрался в седан, взял телефон и увидел десяток пропущенных звонков. Семь из них были от Авраама Давидовича. Два от Лиды и один от Лены.
Первым делом позвонил Лиде и предупредил, что я в лечебнице Когана.
— Что с тобой случилось? — в его голосе звучало неподдельное волнение.
— Со мной всё хорошо. Авраам Давидович попросил о помощи.
— Хорошо, — с облегчением выдохнула она. — А когда вернёшься?
— Пока не знаю. Тяжелый случай. Ложись, не жди меня.