— Император хочет, чтобы земля использовалась, поэтому по условию вы должны выращивать на ней лекарственные травы.
— Мы согласны, — быстро ответил Дима. — Как раз подумывали о том, чтобы нанять фермеров для бесперебойной поставки растений в наши лаборатории. А с землёй Юсупова мы не будем зависеть от других и сможем выращивать сами.
— Вот и чудно. Тогда мне нужна будет ваша подпись вот здесь, — он ткнул пальцем в конце документа, затем перевернул и ткнул в другом месте. — И вот здесь.
— А как же анобласть? Она же стоит прямо посреди участка, — насторожился Дима.
— Вы правы. Забота об аномалии тоже ложится на вас. Однако хочу сразу успокоить — большая часть содержания стандартного отряда охотников из двух десятков человек оплачивается из государственной казны.
— А дом? Неужели там по-прежнему будут жить родные Юсупова? — уточнила Лида.
— Дом тоже переходит вам. Его уже освободили. Юсуповым лишь остаётся небольшая двухкомнатная квартира в пригороде Москвы и накопления. Мы проверили их счета, и оказалось, что денег совсем немного. Похоже, Юсупов жил на широкую ногу, ведь как нам стало известно, Распутин неплохо платил ему за сохранность тайны о покушении на убийство вас, Дмитрий Григорьевич.
— Кстати о Распутине. Уже известно, когда и как его будут казнить? — спросил Дима.
— Возможно, но я об этом ничего не знаю. Не в моей компетенции. Я лишь получил приказ заняться передачей вам поместья Юсуповых, что и выполняю, — пояснил Глеб Романович.
Дима подписал документ и пошёл провожать помощника секретаря, который заверил, что уже через несколько дней мы получим документы о праве собственности и сможем начать работы на участке.
— Нужно позвонить Григорию Афанасьевичу и порадовать его, — сказала Лида, когда Дима с довольным видом вернулся в гостиную.
— Ты права. Он обрадуется, — он уже полез за телефоном, когда у меня вдруг появилась отличная идея, которую я тут же озвучил.
— А что если мы искусственно посадим в анобласти нужные манаросы? Вывезем их из аномалии Савельевых и посадим на нашем участке. Тогда у нас и обычные растения, и манаросы всегда будут под рукой.
— Ты думаешь, они приживутся? Фон-то отличается. В Савельевской анобласти он намного сильнее.
— Надо попробовать. Будешь звонить деду, скажи, чтобы заказал отряду охотников вывезти несколько манаросов с корнями, — сказал я и двинулся к выходу.
Нужно забрать машину от академии.
Мой седан одиноко стоял на парковке у ММА. Когда приблизился к нему, увидел, что на лобовом стекле коряво написано нецензурное слово. Я втянул носом и усмехнулся. Ну и придурок этот Харитонов. Надо будет ему на лбу это слово написать соком малиновника красильного. Думаю, розовый цвет будет ему к лицу, да и продержится не меньше двух недель.
Я хотел поехать в лавку, но тут позвонил Дима и сказал, что дед снова отправил Валеру с коробками на поезде утренним рейсом, и состав скоро уже должен прибыть.
Делать нечего, надо ехать на вокзал. Ждать пришлось больше получаса, но я зря время не терял и анализировал то, что узнал о сообществах. С одной стороны, мне они не нужны — сам пробьюсь. Но с другой… Ведь можно же стать главой такого сообщества, чтобы контролировать его и влиять на разные сферы жизни, а не только заниматься аптекарским делом.
Одно плохо — я никогда ничего подобного не создавал и многого не знаю, поэтому есть смысл вступить, например в «Лигу безликих», чтобы увидеть всё изнутри. Однако мне совсем не хотелось брать на себя обязательства нянчиться с другими людьми и продвигать их. Еще непонятно, что за договор с магической печатью нужно подписать. А вдруг по условиям этого договора я умру, если нарушу хоть один из пунктов?
Так и не приняв никакого решения по поводу сообществ, я решил посоветоваться с дедом, когда он вернётся. Уж он-то наверняка знает о них побольше. Может, даже сам в них состоял.
Валера приехал из Торжка с семью ящиками. Дед постарался на славу.
— И как вам удалось так много сборов сделать? — спросил я у Валеры, когда мы с трудом запихали коробки в машину.
— Григорий Афанасьевич каждый день с собиральщиками в лесу до обеда. А после обеда они из сухих трав сборы под его руководством смешивают и упаковывают. Сушилок не хватает, так многие травы прямо в саду на бумаге под солнцем и сохнут, — пояснил парень.
— Молодец, дед! Не ожидал от него такой прыти.
— О-о, он очень сильно изменился. Глаза горят, — кивнул Валера.
И это совсем не удивительно. Он снова хочет поднять род на тот уровень, что был раньше.
Мы забрали Диму и сразу поехали в лавку. Втроём быстро распаковали все коробки и разложили сборы, чаи и приправы. Теперь ассортимент был почти такой же, как в лавке в Торжке.