Но сильнее всего меня беспокоило то, что студентам было велено схватить меня. Для чего? Что со мной хотели сделать: подвергнуть пыткам, издевательствам и унижениям? Демонстративно убить? А, может, как тот бандит Лютый, хотели сделать меня ручным алхимиком? Одни вопросы. Пора бы заняться ответами и попробовать всё выяснить самому. Осталось понять, с чего начать расследование.
Я вернулся домой и увидел на улице Диму, он направлялся в сторону лаборатории. В его руках была одна из моих пробирок с зельем.
— Что ты собираешься делать? — насторожился я, ведь это было зелье «Ржавой смерти». Оно разъедало железо прямо на глазах.
— Не волнуйся — открывать не буду. Просто мне интересно, какие процессы происходят внутри пробирки. Хочу просканировать и облучить одним прибором, — пояснил он.
— Хорошо. Потом верни на место и больше не трогай больше без спроса мои зелья. Они могут быть очень опасны, — предупредил я.
— С опасными веществами я умею обращаться. Аптекарь всё-таки, — он уже хотел продолжить путь, но спохватился. — Пришли ответы.
— Ответы? Ты про что?
— Ты просил узнать, в какой из аномалий закупается Грачёв, — напомнил он.
— И что? Узнал? — оживился я.
— Через Савельева я выяснил контакты всех владельцев анобластей и написал им. Друг за другом пришли ответы, что нет у них заказчика с именем Платон Грачёв. Правда, некоторые признались, что зачастую даже документы у заказчика не просматривают. Главное чтобы заплатил.
— Я почему-то так и думал. Этот артефактор умеет заметать следы. Никто ничего о нем не знает. Он будто призрак, появляется и пропадает внезапно.
— Призраков не существует. Он вполне живой и здоровый.
— Жаль, что призраков не существует. Они здорово помогли бы мне разобраться с одним делом, — еле слышно сказал я.
Дима лишь улыбнулся и направился к лаборатории. Эх, эти люди уверены, что они — центр Вселенной. Им даже невдомёк, что существуют другие миры, где-то, что здесь кажется сказкой, вполне реально.
Когда зашёл в дом, из гостиной доносился голос деда. Он с кем-то разговаривал по телефону.
— … лады, завтра сочтёмся, — ответил он и сбросил звонок. — Шурик, ты сегодня рано. Выяснилось что-нибудь?
— Да, кое-что выяснилось, но от этого яснее не стало.
Рассказал о том, что видел в доме Щавелева, и о разговоре с деканом.
— Плохо, что они дружат, — задумчиво произнёс дед.
— Почему?
— Декан будет прикрывать его делишки. Сам посуди: студенты рассказали о Щавелеве только потому что их поймали. Если бы им удалось сбежать, то никто о Щавелеве бы не узнал. Не похоже на подставу.
— Ты всё ещё думаешь, что это он причастен к нападению?
— Конечно! А кто же ещё? — вопросительно уставился на меня. — Если он там живёт и работает, то знает всё, от режима работы охранников до слепых зон камер видеонаблюдения. К тому же в этом деле были задействованы студенты. Всё одно к одному — он виноват и сбежал как трусливая шавка.
Я пожал плечами. Рациональное зерно было в его суждениях. Даже если к делу не причастен Щавелев, то точно кто-то из академии.
— Сегодня поедем на вокзал встречать коробки из Торжка, — старик Филатов поплёлся к двери, на ходу вытаскивая из кармана портсигар и коробку спичек.
— Зачем? Снова сборы?
— Не, сборов хватает. Кира сказала, что за вчерашний день всего десять человек заходили. Надо бы рекламу организовать. Как ты и просил, охотники вытащили из аномалии несколько саженцев. Сегодня Валера их забрал и отправил с проводником тринадцатого вагона.
— А почему сам не привёз?
— Чтобы лавку без присмотра не оставлять. Если машину нанимать, то придётся раскошелиться, а знакомый проводник и пачкой чая обойдётся. Копейка, знаешь ли, рубль бережёт.
Старик Филатов по-прежнему прижимист в деньгах, хотя вассалы исправно пополняют наш счёт.
— Хорошо. Заодно Зоркого проведаю.
— Кстати, насчёт твоего Зоркого. Я велел охотникам два раза в неделю оставлять у ворот пакет овощей и фруктов, так что не будет голодать твой друг.
— Спасибо, дед.
— Ерунда, — отмахнулся он и вышел на улицу, попыхивая сигаретой.
Я поднялся к себе и мысленно велел явиться Шустрику. В последнее время всё меньше времени ему уделял, поэтому хотел исправиться. Серебристый зверёк мгновенно телепортировался мне на плечо и радостно защебетал.