— Каких ещё тайн? — заинтересовался я.
— С дуру проговорился о некоторых сложных рецептах, которые наш род веками совершенствовал. Рассказал о кое-каких денежных махинациях отца с налогами. Ещё много всякого наболтал, — он покачал головой. — Я же думал, что мы — друзья, вот и трещал без умолку, а те, не будь дураками, всё записали в тетрадку и мне предъявили.
— Как же ты выкрутился?
— Наш юрист в договоре лазейку нашёл.
— Погоди-ка, а мне говорили, что нужно будет заключить договор с магической печатью. Что за печать такая?
— Это потом они уже усложнили всю эту систему, чтобы беглецов не было. Теперь, говорят, все друг с другом намертво связаны.
Я задумался. Если всё так сложно, то зачем лезть в это болото?
— Шурик, ты не думай, что всё так плохо. От этих сообществ хорошее тоже есть. Ведь там все друг другу помогают. Если «Лига Безликих» следующими займёт место у власти, то у тебя будут самые влиятельные собратья в империи. Сможешь любой вопрос решить без проблем.
Точно не знаю, что означает последняя фраза, но предполагаю, что-то же самое, как легче легкого. Хм, есть над чем подумать. Возможно, тот стихийник был прав, когда сказал, что если бы Дима состоял в таком сообществе, то с ним бы такого не случилось. Остальные члены сообщества не позволили бы так обойтись с родом.
Ну что ж, пожалуй, мне ещё раз нужно пообщаться с представителем «Лиги безликих», чтобы разузнать подробности и посмотреть тот самый договор.
Мы добрались до вокзала как раз ко времени прибытия поезда. Оставив машину на парковке, взяли в аренду тележку, чтобы не тащить коробки в руках, и покатили к вагонам.
— Та-а-к, нам нужен номер тринадцать, — сказал дед и махнул рукой. — А вот и он.
Мы подошли к вагону, но проводник не спешил открывать тамбурные двери. Из соседних вагонов тем временем выходили пассажиры, но тринадцатый будто пустой. Даже в окна никто не выглядывал.
— Какого лешего он тянет? Здесь же люди ждут! — гаркнул с возмущением дед и постучал кулаком по двери.
Никакой реакции. Тут к нам подошёл проводник соседнего вагона — молодой мужчина с гладковыбритым лицом в форме железнодорожной компании — зеленый мундир и фуражка со значком поезда.
— Странно, почему никто не выходит? Витька говорил, что все места в его вагоне заняты, — он озадаченно посмотрел на нас.
— Так вы уж разберитесь со своим Витькой! Нам из Торжка растения отправили. Нужно срочно их пересаживать, пока не высохли, — дед зло зыркнул на него из-под седых бровей.
Проводник забежал в свой вагон, прошёл через межвагонные двери и открыл нам вход. Ещё на лестнице я услышал испуганный вскрик. Рванул внутрь и увидел, что в тамбуре на полу лежит без движения взрослый мужчина в форме проводника, а за ним в проходе лежат люди. Рядом с некоторыми валялись чемоданы и пакеты с едой.
— Убили… Всех убили, — выдохнул проводник, попятился назад, пока не уперся в деда и, оттолкнув его в сторону, выскочил из вагона.
— Полицию! Вызывайте полицию! — панически завопил он и со всех ног бросился к зданию вокзала.
Мы с дедом переглянулись. И что тут произошло?
Глава 2
Крови или каких-либо увечий не было видно. Люди словно мгновенно заснули и не проснулись. Кое-кто до сих пор сжимал в руках сумочку или газету. Люди явно приготовились выйти из вагона, но что-то случилось. Вопрос: что?
— Ой-ё-ёй, что-то плохо мне стало, — выдохнул дед и завалился вбок.
Я едва успел подхватить его. Придерживая под руку, вывел из вагона, посадил на скамейку и вернулся вновь. К вагону уже начали сбегаться работники вокзала, но я встал в дверях, чтобы никто не смог зайти, и втянул носом.
Ага, попался! Это манарос! От сильнейшего подавляющего сознание эфира я могу защититься, но остальные люди этого сделать не могут. Именно поэтому они отключились, но не умерли, а просто были без сознания.
— Никому не заходить в вагон — работает аптекарь! — командирским тоном прокричал я на улицу и двинулся по коридору, стараясь ни на кого не наступить.
Мне нужно найти манарос и обезвредить его.
Первым делом заглянул в служебное купе проводника, но растений там не оказалось. После этого принялся друг за другом заглядывать в каждое купе. Эфира было столько, что я не мог точно определить, откуда он исходит.
В конце вагона последнее купе было заперто. Я подёргал дверь и понял, что лучше будет сходить за ключом, чем пытаться выломать его. К тому же мне могут предъявить за сломанную дверь.
Я двинулся обратно, чтобы забрать у проводника ключи, но тут в вагон поднялись двое полицейских.