«Спасён!» — мелькнула мысль в его голове.
Его уводят с места казни. и это хорошо. Очень хорошо! Он ускорил шаг, стараясь поскорее выбраться из злополучного места, в котором он провёл последний месяц. Впервые за все время, что он провел в ожидании казни у него появилась надежда и жажда жить!
— Кто вы? — шепотом спросил он, когда даже сквозь плотную маску почувствовал прохладный уличный воздух, а под ногами появились мелкие камешки, больно впивающиеся в пятку.
Ему не ответили. Скорее всего его родные наняли кого-то. И правильно, не надо самим в это дело вмешиваться, а то гнев императора может пасть и на них. Василий Денисович стал лихорадочно размышлять на тему, где он спрячется от правосудия.
Пересидеть, а потом за границу. Там у него в нескольких банках остались номерные счета, о которых никто не знал, кроме него. Нет он оставил распоряжение что после его смерти банки свяжуться с родственниками… но сейчас он надеялся, что этого не произойдет. К тому же имеются драгоценности и золото, а император не вечен, и вообще время часто многое меняет…
А насчет спрятаться… в детстве он бывал в гостях у своей тетки в небольшой деревеньке в Вологодской области. Она уже давно умерла, впрочем, как и остальные жители деревни. По его сведениям, на деревне проживали две пожилые супружеские пары и всё.
Пока он пребывал в мечтах, его подвели к машине и помогли сесть на заднее сиденье.
— Благодарю. И снимите с меня этот чертов мешок.
Мешок сдернули, и он зажмурился от света. Когда глаза привыкли, Распутин поднял голову и посмотрел на своего спасителя.
— Ну здравствуй, Вася. Вот и свиделись, — проговорил Грачёв и улыбнулся.
Глаза Василия Денисовича расширились от ужаса. Он понял, что вовсе не спасён.
— Что… что ты делаешь? — выдавил он, с трудом совладав с собой.
— Приехал за тобой, — вновь улыбнулся артефактор. — Хочу тебе признаться: я очень злопамятен, и предпочитаю собственными руками убивать врагов. Притом не просто убивать, а помучить напоследок, — он мечтательно посмотрел наверх и с улыбкой продолжил. — Умирать ты будешь долгой, извращенной, мучительной смертью.
Распутин весь сжался от животного страха. Даже если бы его руки были свободны, и у него была возможность сбежать, он бы не смог этого сделать. Его тело просто окаменело от ужаса. Он даже моргал с трудом.
— Давай договоримся, — наконец выдавил он.
— Что ты можешь мне предложить? — презрительно взглянул на него артефактор. — Ты нищий и убогий лекаришка, которому сейчас даже руки никто не подаст.
— У меня остались деньги. За границей. Много денег…
— Мне не нужны твои деньги. Ты посмел покушаться на мою жизнь, и за это будешь убит, — он вытащил из кармана небольшой металлический артефакт, похожий на коробок спичек, нажал на кнопку, и спереди выскочил острый шип.
— Что ты собираешься делать? — Распутин вжался в сиденье, не сводя пристального взгляда с непонятного, но явно опасного механизма.
— Просто усыплю тебя до поры до времени, — спокойным голосом ответил Грачёв, резко подался вперёд и уколол шипом его в шею.
Василий Денисович ойкнул от боли, но уже в следующее мгновение почувствовал сильный жар на месте укола. Яд быстро распространялся по его телу, заставляя мышцы гореть и расслабляться. Последнее, что почувствовал Распутин, перед тем как погрузиться во тьму — удар головой о переднее сиденье.
Я ехал по дороге, ведущей за город, изредка останавливаясь и втягивая носом воздух. Различного эфира было предостаточно, но я не обращал на негоих внимания. Моя внутренняя метка стояла на Грачёве, поэтому остальных людей я просто игнорировал.
На удивление эфир не пропадал и вёл меня всё дальше. Мне даже показалось, что Грачёв нарочно заманивает меня куда-то, но я быстро отмёл эту мысль. Он не знает, кто я такой. И вряд ли подозревает, что всё это время я пытаюсь найти его. Сам того не ведая, он, помогая моим врагам, сам стал врагом. Притом злейшим, ведь именно он изготавливал артефакты, которые вредили не только мне, но и моим близким.
Я до сих пор вспоминаю тех магов, которые погибли, при нападении Распутина-младшего на нас в Торжке. Если бы не Шустрик, который заметил того придурка у нас во дворе, то никто из нас бы не выжил.
Доехав до очередного перекрестка, я притормозил на обочине и хотел выйти из машины, но тут в очередной раз зазвенел телефон. Это был дед. Волнуется. Придётся ответить.
— Шурик, где ты, кислота тебя раствори! — выкрикнул он.
Неожиданно. И когда успел поднабраться от меня? Я вроде всего пару раз произносил при нем вслух своё любимое ругательство.