– А почему нет? – Светлана, обняла и прижала к себе девушку, потом отстранила и, глядя ей в глаза, очень серьёзно сказала, – У тебя всё впереди, запомни это. Весь мир у твоих ног, протяни руку и возьми его. Ясно?
– Ясно.
– Я буду присматривать за тобой.
– Я согласна.
– Ну всё, я пошла, – она взяла свою сумку, и глядя на них с усмешкой бросила, – не смотря ни на что, вы мне понравились – обе. Так что будем на связи.
Она одной рукой приобняла их по очереди, чмокнула в щёчки и бодрым шагом, отправилась на регистрацию.
– Очень крутая…
– Да уж…
Ася и Ирина, долго смотрели ей вслед, и им было грустно от расставания.
Москва, квартира Бартман.
– Они стояли, в той самой комнате, где Светлана в первый раз видела иконы разной степени готовности. Теперь в ней всё было увешано рисунками Летящего Демона, причём где-то было изображение целиком, а где-то были лишь крупные фрагменты: голова, часть крыла, глаза, излом руки и огромное количество подписей.
– Ну что? – с оптимизмом отреагировала Светлана, глядя на это изобилие, – Вполне прилично, даже очень прилично. Вот этот, например, – указала на один из рисунков, – по-моему, один в один.
– Нет, к сожалению. Если бы вы его из далека показали, да ещё не специалисту и без подписи, то да, возможно и прокатило бы, но вот с подписью затык. Тут ещё работать и работать.
– А по-моему и подпись нормальная…
– Нет, – Бартман показала на один из листков, прицепленный прямо посередине стены, – вот увеличенная, настоящая подпись, а вокруг неё мои. Видите разницу?
– Вижу.
– Ну вот… – она пожала плечами, – Ладно, теперь ваша очередь рапортовать об успехах, пойдёмте пока чай не остыл.
И они прошли на кухню, где уже стояли чашки с чаем, и плюс к ним несколько блюдечек с разными сортами мёда.
– Это мёд? – спросила Светлана, – я мёд не очень…
– Вы попробуйте вначале, такого точно не пробовали. Мне один хороший знакомый привозит с Алтая. У него там своя пасека, и мёд всегда исключительно вкусный.
– Мне непонятно главное, – Светлана села, и буквально кончиком ложечки прикоснулась к поверхности мёда на одной из тарелочек. Поднесла эту капельку к губам, и очень осторожно, словно мёд был горячим, слизнула её. Внимательно посмаковала во рту и удивилась, – ммм, вкусно, – уже смелее зачерпнула вторую ложку, понюхала, и удивилась второй раз:
– И мёдом совсем не пахнет… Так вот, мне не понятно главное – Как получаются разные сорта мёда? Как можно управлять пчёлами, чтобы они собирали именно липовый, или гречишный, и не собирали нектар с клевера или акации?
– Всё проще, никто ничем не управляет, и уж тем более никаким пчёлам, никакие команды не отдаёт. Берут улей, и ставят его в поле, где растёт гречка. Вот пчёлы и будут собирать нектар с гречки. Они не глупые и «от добра добра не ищут», если под носом есть всё что надо, то и всё, на соседнее поле с клевером никто из них не полетит.
– Ах вон что… – протянула Светлана, намазывая на белый мягчайший хлебушек, сливочное масло, а поверх него мёд из следующего блюдечка, – так просто? А я-то думала… Ладно, слушайте теперь о моих приключениях.
И она достаточно подробно рассказала, всё что было связано с рисунком, опустив естественно, все боковые приключения, с драками, купальнями, и прочими моргами.
– То есть, мы опять ничего не знаем? – подытожила Бартман в конце рассказа.
– Нет, не совсем. Мы знаем, что рисунок всё-таки был, и что он вместе с Кашиной попал в Москву. И раз его продолжают искать, то он где-то спрятан.
– В этом смысле, да, некоторый прогресс налицо. И что нам это даёт?
– А то, что наш план – выдать копию за настоящий рисунок, всё ещё актуален.
– Хорошо. Пока нормальной копии нет, нужно пытаться найти оригинал. Есть у вас какие-нибудь идеи, где может находиться рисунок? – Бартман подлила мёд, в блюдечки.
– Нет.
– А дома у неё?
– Думаю, что там искали, если уж до Пятигорска добрались, то что говорить про квартиру здесь в Москве, практически у них под носом.
– Да, скорее всего, хотя мне всё это странно. Какое-то ФСБ… им то, какое до этого дело? Ну, хорошо, есть причины для их участия, тогда ещё хуже вопрос – почему неофициально?
– Судя по всему, у Шаховой был какой-то знакомый фэ-эс-бэшник, и она попросила его помочь.
– Не всё так просто. Одно дело, когда он снял трубку и кого-то шуганул по телефону, или там, корочкой где-то посветил. И совсем другое, когда включается субординация, и подключаются люди в городах и весях. Там внутри куча своих сложных взаимоотношений, в том числе и бизнес отношений, кто кому может звонить, кто кому нет… А тут раз, и какой-то сотрудник в Пятигорске, отправляется что-то выяснять, в музее. Это странно, значит не совсем неофициально? А добавьте сюда тех, кто убил вашу знакомую, и возможно Кашину с Шаховой и… – она замялась, – простите, не запомнила фамилию Виктории искусствоведа, которую якобы убило током. Это вообще непонятно кто сделал. Не ФСБэ же?