«Слышь, молокосос, » — начал демон, наклоняясь ниже, чтоб быть с мальчиком на одном уровне, — " не мог бы ты повторить? А то не расслышал. Показалось, кто-то пищит.» — голос Игнайта притворно спокойным, но за ним прекрасно слышались раздражение и злость. Даже если бы кто-нибудь не понял, что тот притворяется, все равно было бы не по себе от такого тона. Вен даже подумал, что зря начал, и надо было просто промолчать, просто выдохнуть и успокоиться, но он понимал, что таким как Игнайт нельзя показывать слабости. Что такие как он, узнав про них, сразу захотят воспользоваться, чтоб ударить побольнее. Но как, черт возьми, скрывать это он него, если демон сидит прямо в нем и, если захочет, будет чувствовать все, что чувствует сам Кроу. Но только парень открыл рот, чтоб высказаться, его перебил Игнайт. — «Я знаю обо всем, что ты сейчас думаешь, и да, ты прав. Для меня ты всего лишь очередной мясной мешок и мне настолько плевать на тебя насколько вообще это возможно! Я не выбирал себе вечную жизнь в виде какого-то жалкого духа, только с половиной своей силы! И я не выбирал себе на роль «сосуда» какого-то ребенка с пубертатом! О, и еще, это не «я у тебя», а ты у меня, и ты в такой жопе, из которой вряд ли уже выберешься! Так что перед тем как ты успел сказать, что-нибудь бесполезное, просто заткни свою пасть и не вякай, понял, шкет?» — не давая ничего ответить, демон просто испарился в воздухе, оставляя Вена, одного стоять в прихожей. Парень даже успел немного удивиться, вот он был, а вот его уже нет. Он еще не привык к этому. Выдав короткое и тихое «Ну и катись», Кроу скрылся за углом, направились в свою комнату.
Войдя в комнату, Вен, скинул с себя рюкзак, отправляя его в угол комнаты, и стянул с себя желтый свитшот. Быстро снял джинсы, которые улетели на стул, где были и все другие вещи, включая свитшот, и натянул вместо снятых вещей, свободную красную майку и домашние шорты, светло синего цвета. Бухнувшись на кровать, парень уткнулся в нее лицом и простонал. Этот демон не выносим! Он точно его с ума сведет! Ничего делать не хотелось, вообще. Кровать казалась такой мягкой, а конечности ватными, что в ней хотелось поскорее раствориться. Вен закрыл глаза расслабляясь и отдаваясь ощущениям целиком, но, что-то ему мешало. Слова Игнайта не давали ему покоя. «Я не выбирал себе вечную жизнь в виде какого-то жалкого духа, только с половиной своей силы! И я не выбирал себе на роль «сосуда» какого-то ребенка с пубертатом!». Вот, что он сказал. Вендель перевернулся на кровати, лежа на ней уже лицом вверх. Слова демона заставляли задуматься. Дедушка говорил, что Игнайту достаточно много лет. Даже очень. За столько, он не мог не научиться контролировать себя и не говорить сгоряча. Значит, он не просто так сказал это, этими словами он пытался донести до мальчика, что-то. Или поставить его на место. Теперь Вендель будет думать об этом и день, и ночь. Парень закрыл лицо руками, снова многострадальчески простонав. Как же хочется спать. Спрятав глаза в сгибе локтя, от тихо втянул через нос свежий прохладный воздух и расслабленно выдохнул. Тишина — то, что ему не хватало эти три дня.
Из дремоты парня вырвала мелодия телефона, которую парень тут же выключил, нажав на кнопку звука, даже не посмотрев на экран. Он даже знать не хочет кто это мог бы быть. С друзьями он только переписывался, созванивались они только для того, чтобы пойти гулять на выходных. А выходные закончились вчера. Ну или они звании по срочным вещам. Мать с отцом на работе, двоюродный брат с сестрой дома. У себя дома. Так, что эти мелкие сопли не смогут до него добраться ближайший месяц. Дед, сто процентов, у себя в магазине. Дядя…
— О боже! — парень вскочил с кровати и упав н пол, схватил телефон с тумбочки. Два часа двадцать три минуты. Он должен был быть у дяди в два! Вен быстро поднялся с пола, и так же быстро стянул с себя мешковатую майку, пожалев о выборе и запутавшись в ней. Схватил другую, зеленую и менее запутано-опасную и снова переодев шорты на джинсы, вытряс все учебники и тетради из рюкзака, кидая туда бутылку со вчерашней водой. Вбежав в прихожую, он чуть не сбил кота, выходящего из комнаты и извинившись перед ним, начал обуваться. Обул кроссовки, накинул сверху толстовку пастельного цвета и вылетел из квартиры, защелкивая за собой замок.