«Гадкие склизкие червяки!» — мысленно поморщилась Александра, вспоминая двух надменных плешивых мужчин, пытавшихся отобрать у нее Лешика.
«Не вышло, накося выкуси», — хмыкнула про себя Александра и со страхом подумала, что теперь уж генерал перешел к личному нападению.
— Александра Андреевна, — пророкотал над ухом Кирсанов. — Составьте мне компанию. Будьте любезны.
— А если я откажусь, — пробурчала Александра, — силой заставите?
— Ну что вы? — добродушно заметил Кирсанов. — Я терпеливо подожду, когда вы согласитесь. И самолет никуда не полетит.
Сразу почувствовав на себе сердитые взгляды, Александра встала и направилась в бизнес-класс вслед за генералом Кирсановым.
Она мысленно проклинала тот день, когда от Дашки узнала, кто именно отец Лешика. Сердилась на погибшую сестру, угораздившую вляпаться в мимолетный роман ни с каким-нибудь сантехником Васей, а с человеком, раздававшим приказания почти во всех горячих точках и способным убивать голыми руками. Идеальная машина для убийства, снабженная недюжинным интеллектом. Судя по тем сведениям, иногда мелькавшим в интернете, Сергей Юрьевич Кирсанов никогда не состоял в законном браке, но и на аскета походил мало. Трахал, небось, все, что движется, и до чего мог дотянуться.
«Вот и Дарью мою поимел и дальше пошел, никак не заботясь о последствиях», — мысленно охала Александра каждый раз, как только натыкалась во всемирной паутине на любые сведения о Кирсанове. Естественно, в открытом доступе почти ничего не было. Приходилось регистрироваться под мужскими никами на всяческих военных форумах, читать аналитические статьи и находить любые упоминания о сверхсекретном подразделении «Секира», которым командовал Кирсанов. Александра не знала точно, то ли грозное название сложилось из имени и фамилии командира, то ли это просто случайность. Одно она была уверена наверняка: этот человек, живущий в совершенно другом мире, для простых обывателей представляет реальную опасность. И лучше великого героя обойти стороной, желательно заложив пару километров в радиусе движения. Дашка хоть и поняла, что в ее слабые силки залетела птица высокого полета, но особо не задумывалась о последствиях. Впрочем, как и всегда! Когда бы еще ее сестрица думала и просчитывала риски? Да никогда! Работала себе в санатории библиотекарем, читала книжки и на вопрос, чем отличается Гегель от Гоголя, фыркала, как возмущенный ежик.
«Царствие тебе небесное, сестричка», — мысленно вздохнула Александра.
— Прошу, — генерал указал рукой на широкое кресло около иллюминатора.
— Надеюсь, теперь мы точно взлетим, — усаживаясь, громко осведомилась она и с интересом воззрилась на Кирсанова, решившего лично устроить ее вещи на полке.
— Что-нибудь закажешь? — осведомился он на правах хозяина. — Чай или кофе?
— Лучше кофе, — пробормотала Александра, запретив себе бояться.
— Алиночка, — пророкотал Кирсанов. — Девушке кофе, а мне чай с лимоном и сахаром. Найдется у вас?
— Конечно, Сергей Юрьевич, — тут же заверила его бортпроводница. — Для вас все что угодно!
«Мда-а, — хмыкнула про себя Александра. — Молодец деваха! Раздает авансы прямо на рабочем месте».
— Тебе не холодно? Может, плед попросить? — снова проявил он заботу, явно давая понять Алиночке, что тут ей ничего не светит.
— Все хорошо, спасибо, — тихо поблагодарила Саня, понимая, что начинает закипать.
— Вам кофе со сливками или черный? — деловито поинтересовалась Алиночка, мигом сменив игривый тон на строгий и нарочито доброжелательный.
— Сливки и сахар, пожалуйста, — кивнула Александра и, как только стюардесса отбыла в сторону кухни, спокойно полюбопытствовала: — К чему весь этот цирк, Сергей Юрьевич?
— Нам нужно поговорить, Саня, — по-простецки заметил он. — Хорошо, что мы с тобой встретились.
— Полагаю, что не случайно, — усмехнулась она.
— Ну да, — улыбнулся он, если растянутые губы можно было б назвать улыбкой. — Как праздник? — поинтересовался он, еще раз подтверждая, что она сама, как и Лешик, находится под его неусыпным контролем.
— Праздник удался, — серьезно заметила она и нахально уставилась на него, подмечая широкие скулы, короткий ежик волос и небольшой нос с легкой горбинкой.
— В боксе перебили, — нимало не смутившись, объяснил он, дотронувшись до переносицы. И сразу без всякого перехода заявил: — Давай поговорим, как взрослые люди. Давно пора.