- Клац! – Отозвались мои зубы на его удар коленкой. Пока ему невозможно как следует размахнуться ногой, но и этим ему удается меня дезориентировать в пространстве и стряхнуть на пол. В какой-то момент мой мозг перестал обдумывать ситуацию, предоставив все возможности первобытным инстинктам. Моя животная сущность заставила резко согнуть чуть отошедшие от долгого застоя ноги в коленях и так же резко распрямить их в лицо противника, который мгновенно оценил расстояние до ближайшего оружия, решив добить меня вручную, согнулся надо мной. Он стоял на четвереньках, пытаясь прыгнуть и наскоком навалиться на меня, когда сбитые каблуки моей обуви врезались ему в голову, свернув нос и отбросив назад на дверной косяк. Он не потерял сознание, только слезы потекли по его лицу вместе с кровью из места рядом с носом, где он немного оторвался от кожи. Слезы – это естественное последствие любого удара в нос. Я тут же вскочил на ноги, стараясь как можно быстрей это сделать, и ударил его пыром ботинка в скулу. Его голова дернулась. Но и этот удар не выключил противника. Он тянулся рукой в сторону лежащего перед ним пистолета, поэтому я ударил ещё. И ещё. И ещё. И ещё. Я не мог остановиться. Я все бил и бил, глядя, как его лицо превращается в месиво. Верхняя губа оторвалась и прилипла к моему ботинку, оголив кровавые осколки зубов, похожие на мелкие неровные, яичные скорлупки. Правый глаз, лопнув, вытек. Нижняя челюсть неестественно съехала на бок, видимо, была раздроблена у самого основания. Нос поверженного окончательно оторвался, отлетев в угол комнаты. Вскоре я прыгал ему на голову двумя ногами, всем весом вминая его лицевые кости, и кричал. Просто кричал. Я был напуганным животным, который оказался победителем в этой схватке. Затем, я прыгнул ему на грудь, отчетливо услышав, как хрустнули ломающиеся ребра. Потом снова прыгнул на голову и продолжил.
– Крум! – Отчетливо глубоким звуком треснул череп.
Я остановился, только когда это кровавое месиво перестало пускать алые пузыри из зияющих носовых отверстий и хрипеть. Я глубоко задышал, начиная приходить в себя. Тело трясло, и запоздалые сигналы боли поступали от ушибленных мест в мой мозг, заставляя скрипеть зубами. Так всегда, после пережитой опасности. Организм не чувствует почти никакой боли, пока находится в шоковом состоянии.
Я сел, подогнув ноги к себе, и обнял их, положив на колени свою голову. Нужно немного посидеть вот так, перед тем как сниматься с места и валить. Я даже не буду разделывать этот труп, понимая, что возможно еще есть кандидаты, услышавшие выстрелы, и теперь тоже идущие в эту сторону. Я скину оба тела в окно, чтобы падальщики и те, кто не брезгует убитыми не ими добычами, съели их. Тела в этой сырости быстро распухнут, как губки и почернеют. Нельзя, чтобы столько мяса безнадежно пропало. За это высшие силы наказать могут. Все ведь по правилу: Убивай ровно столько, сколько можешь съесть. Или убивай, защищая свою жизнь….
Глава№6
Когда прошел год, после начала войны, всё уже стало ясно. Нам не выбраться из города. По крайней мере, уйти мы можем не далеко. Какая-то невидимая черта подводила границы нашего нового места пребывания. Молниеносно убивающий вирус не давал нам уйти.
Первый раз при столкновении с ним мы даже не успели ничего понять. Мы как раз шли в сторону Лисьего Носа по неуютно безмолвному лесу, когда несколько человек, из тех, кто шел впереди, вдруг упали навзничь и захрипели. Их глаза дико завращались, став темно красными, и из них пошла кровь. Она текла по их щекам, не сворачиваясь, когда они пытались подняться, содрогаясь всем телом в лихорадочном приступе. Кожа на лице и руках набухала, как губка, в которую льют горячую воду, становясь предельно натянутой с разрастающимися под ней красными пятнами. Пятна начали трескаться и лопаться, как воздушные шары, проткнутые иголками, брызгами орошая всё вокруг своим содержимым, черной жидкостью, кровью. Кожа несчастных стала отслаиваться при малейшем к ней прикосновении, ошмётками сползая на землю и цепляясь за их одежду. Процесс происходил на столько быстро, видимо нагреваясь от такого ускоренного распада, что от их тел шел пар, или дым. Изо рта рвотным напором била чёрная, кровавая кашица, состоящая из их же внутренних органов, переваренных в эти минуты заражения. Александр попытался остановить побежавших к ним на помощь людей, но не успел. Те, через мгновение лежали рядом и бились в этих страшных конвульсиях. Через десять минут всё было кончено. Они перестали кричать, окончательно перестали шевелиться, а их тела принялись оседать во внутрь самих себя, как бы окончательно растворяясь.