- Этот вопрос еще досконально не изучен, но примерно раз в 12 часов материализация возможна. Но ограничение все таки есть. Допустим, что ты придумал костюм железного человека. Помнишь, кино такое было? Так вот, он сможет полететь, но его топливо, которое ты тоже нафантазируешь в пределах своего мирового понимания ограничено и может при израсходовании кончиться. Это после прохождения адаптивного периода к организму инфицированного, который длится от недели до месяца. Причем материализация возможна не только одного объекта, но и целой панорамы с действующими лицами. Всё зависит от эмоционального выделения в момент материализации. Даже во сне ты продолжаешь плодить сущностей, эквивалентным своим видениям в активной фазе бессознательного я.
- Через сколько вас будут искать? – Я кивнул на растянувшийся труп в нескольких метрах.
- Сбор на месте высадки через три часа после начала операции. Следовательно, осталось - час сорок. – Он мотнул головой в сторону электронных часов на его связанных руках, которые отсчитывали время в обратную сторону.
- Как зовут твоего напарника? – В моей голове работали извилины, которые возможно помогут мне не только остаться в живых, но и выбраться отсюда.
- Денис. Свои зовут Дэном. – Отозвался пленник.
Приблизившись к мертвецу я порылся в его вещах и нашел документы, когда пленник занервничал и принялся поправляться. – Нет, не Дэном. Я перепутал. Это Санёк Короткоручко, точно.
Представляю себе, что я бы переодетый в защитный костюм с непроницаемым шлемом, отозвался на другую фамилию при перекличке. Это вызвало мою преждевременную кончину, как минимум.
- Ещё раз ошибёшься, и тебе крышка. – Я потряс пистолетом в воздухе, у самого его шлема. Но в моей голове уже созрел план, как заставить этого вояку действовать на моей стороне.
- Не надо! Не снимай! – Закричал пленник и задергался, когда я принялся стаскивать с него шлем, но мне все же удалось вцепиться в него и стащить с головы. Он оказался моложе, чем мне показалось до этого. Его короткие смуглые волосы, стриженные под «ёжик», были мокрыми от текущего с головы пота. Пот выступал на его лбу и скатывался по щекам на подбородок, так что его лицо казалось блестящим. Некоторое время он задерживал дыхание, надувая щеки, все еще надеясь, что я верну ему шлем и это всего лишь предупреждающая угроза. Но я и не собирался ничего такого делать. Это же ведь не кино, а жизнь. И я не нуждаюсь в его извинениях или страхе. Мне просто нужны гарантии, которых никто дать мне не может, потому только кардинальные меры и решения могут продлить моё существование.
Мне показалось забавным, что он этого не понимает, и я расхохотался.
- Что? Не хочешь стать ТВОРЦОМ? Или ты тоже чего-то боишься?! Чего-то по настоящему страшного? Подумай, может, бог не хотел ничего создавать, но не смог удержаться, чтобы не сделать этого. Просто, нужно быть слишком мудрым и просветленным, чтобы удержать себя от страстей, которые формируют твои мысли. Понимаешь? А он не смог этого и в итоге: ты и я в этой комнате, мы все здесь на этой планете, в этой вселенной. Так что если тебя убьют твои же товарищи, узнав, что ты заражен – не удивляйся. Они тоже не хотят быть творцами.
Он выкатил глаза и побагровел.
- Не бойся. Нечего бояться. Совсем нечего. Ведь, если ты будешь чист душой, сердцем и мыслями, то ничего кроме хорошего не воплотиться. Так, что у тебя даже появляется прекрасная возможность сотворить райские сады и хезать под каждым райским кустом, сколько душе угодно будет. Или, наконец, воплотить в жизнь свои самые гадкие, скрытые и оттого желанные сокровенные мечты и фантазии. Может ты материализуешь своего начальника и трахнешь его в задницу раскаленным стволом автомата? Или растлишь маленькую девочку с невинными глазами? А может, всё просто и банально сделаешь – оргии, выпивка, наркота? Ты сам сможешь решать, что ты хочешь сделать.
Его лицо посинело, и он интенсивно задергался, будто сейчас в его легкие польется вода и он захлебнется. Я опустился перед ним и так же надув щёки изобразил рожицу. Меня веселила эта сцена.
- Уф-ф-ф-ф-ф! – Вырвался воздух из его губ, и он жадно вдохнул порцию нового. Затем снова и снова. – Теперь я тоже заражен! – Заистерил он. - Теперь мне тоже не выбраться отсюда и придется умереть. Даже если я промолчу, то нас всех по прилету проверят на инфицирование, не выпуская из карантина, и тоже обезвредят при обнаружении болезни. Ты хоть это понимаешь?!
Он вдруг на мгновение стал жалким и нелепым. Его губы задрожали, и он заплакал.
- Мне же всего двадцать три-и-и-и! – протяжно и с истерикой заныл он. – Это моя первая боевая опера-а-ация. Я же больше учёный!