— Да протрезвей же ты наконец, — дернула меня девушка за руку.
Я тут же протрезвел. Чего это она на меня рычит. Элла упорно тащила меня в темноту, ничего не объясняя. Шли долго, отошли километра на два. Здесь через плато проходил глубокий овраг. На краю оврага Элла остановилась, затем села на край, свесив ноги. Я устроился рядом. Демоница молчала, я тоже. Здесь очень красивое небо. Я даже удивился, что раньше этого не заметил. Легкий теплый ветерок, романтическое звездное небо, девушка рядом. Но не сегодня, сегодня я вижу звездное небо. Идеальное место для романтических признаний, для любви. Только Элла не та девушка, с которой у меня такие отношения будут. Я смотрел на небо. Оно здесь просто бесподобное, нет сестер, зато много ярких звезд. Интересно, где находится эта планета?
— Почему ты нам не сказал? — нарушила тишину Элла.
— О чем?
— Что ты создатель.
— Я не создатель. Я уже об этом упоминал.
— Хорошо, ты можешь врать мне, но себе то зачем?
— Я не вру. Понимаешь, я могу создать предмет, но я в него не могу поместить частичку своей души. Все, что я создаю, развалится через неделю или немного позже.
— Почему?
— Частичка моей души, или печать создателя, не хочет помещаться в мои творения.
— Ты не пробовал, как то по-другому действовать?
— Пробовал по-всякому. Частичку души в творение я не могу поместить. Вроде в момент создания я чувствую, что частичка меня в предмет помещается, но в последний момент она отторгается.
Элла задумалась. Причем надолго. Я не торопил, я любовался небом. Чувство тревоги не пропало, но умиротворяющая обстановка, немного успокаивала меня.
— Чужой рюкзак, — вдруг сказала Элла.
— Какой рюкзак?
— Представь, что наш отряд идет в поход. У каждого есть рюкзак. Ты хочешь взять с собой какой-то предмет и кладешь его в рюкзак. Только не в свой, а в чужой. Владелец рюкзака проверяет содержимое и выкидывает лишний предмет. Потому твоя печать стирается, клади ее в свой рюкзак. Ты можешь отнекиваться, пытаться обмануть себя, но ты создатель. Возможно, ты этого еще не осознал, но это так.
— Ты ошибаешься, покачал я головой.
— Насчет детской считалки, кто был прав?
— Вы. Поверь, на тот момент все это звучало, как бред.
— Теперь, ты поверь. Когда у тебя получится, не забудь сказать спасибо, — Элла иронично усмехнулась.
— Обязательно скажу. Ты меня увела, чтобы сказать это? — напрямую спросил я девушку.
— Знаешь, я хотела тебя отблагодарить за то, что спас всех нас, — ее рука легла на мою ладонь. — Только сейчас я почувствовала, насколько ты изменился.
— Все настолько плохо? — усмехнулся я, не пытаясь скрыть иронию.
— Не могу понять. Ты стал другим. Я это почувствовала, как женщина. Почувствовала только сейчас, оставшись с тобой наедине. Раньше от тебя исходило явное желание обладать мною, сейчас, что-то изменилось. Ты сам это чувствуешь?
— Да.
— Поделишься?
— Я понял, что значит любить. Помогла мне в этом магия, — не стал скрывать правду от Эллы я.
— Только магия? — удивилась демоница.
— Не только, — вынужден был признать я. Магия в меньшей степени, подумал, но вслух говорить не стал.
— Это девушка, которую, — запнулась Элла, — харпан?
— Да.
Мы сидели, погрузившись, каждый в свои мысли. Наши руки соприкасались, но я не думал сейчас об Элле, как о женщине. Она, почувствовав мое настроение, поднялась.
— Тебе стоит побыть одному. Помни, что мы теперь перед тобой в долгу, — девушка, не дожидаясь ответа, шагнула в портал.
Я остался в одиночестве. Спасибо тебе Элла, за понимание, за твое женское чутье. Жаль, что сегодня у нас ничего не получилось. Под такими звездами нужно любить, именно любить, лишь потом можно заниматься любовью. Что-то во мне зашевелилось, я ведь могу любить, к тому же я обещал. Она ответила на звонок сразу.