Вопрос предназначался для того, чтобы узнать нравится ли ему стимуляция пирсинга, но ответ Нико был как всегда подначивающим.
— Твое лицо у меня между ног? Определенно, — признался он с гаденькой ухмылочкой.
Я поцеловал его в ягодицу, провел языком по пирсингу к яичкам, затем по основанию члена, и снова взял в рот. Я просто сгорал от нетерпения, и не хотелось тратить время на изучение всех тонкостей генитального пирсинга. Пока что. Но я непременно собирался вернуться к этому вопросу в ближайшем будущем.
Нико дернул бедрами, пытаясь засадить член как можно глубже мне в горло, и я позволил ему. Стараясь держать голову неподвижно, подхватил его под задницу, побуждая трахнуть мой рот как следует.
Пальцы Нико выскользнули из волос, он заключил мое лицо в ладони, благоговейно удерживая за щеки, пока таранил горло. Я все это время неустанно наблюдал за ним, поэтому без труда уловил момент, когда Нико пересек точку невозврата.
— Уэст, — выдохнул он, широко распахнув глаза.
Я медленно моргнул, давая понять, что все в порядке и я хочу, чтобы он кончил мне в рот, одновременно впиваясь пальцами в его голые ягодицы.
— Мпфх... Блядь, твою ж мать. Я не могу... — Нико вскрикнул, и горячая жидкость выплеснулась мне в горло. Я придерживал его за бедра, продолжая сглатывать вязкое освобождение, пока тишину комнаты не заполнили лишь звуки нашего хриплого дыхания.
Затем, вытерев губы тыльной стороной ладони, подполз выше на кровати. Расположившись рядом с Нико, провел рукой по его волосам, убирая пряди с лица, чтобы рассмотреть румянец на коже.
Сине-зеленые бездонные глаза смотрели на меня в удовлетворенном изумлении, и я наклонился поцеловать его в щеку.
— Ты прекрасен, Нико, — прошептал я.
Его взгляд заметался по сторонам, он смотрел куда угодно, только не на меня. Удивительно, как такой человек мог чувствовать себя настолько неуверенно. Да и вообще, неуверенность ли это была? Может, сожаление? Боже, я надеялся, что нет.
Отважившись наконец заглянуть в мои глаза, Нико, должно быть, разглядел в них сомнения, потому что тут же повернулся ко мне и, заключив в объятия, притянул к себе, утыкаясь лицом в шею.
Господи-боже, какая бы глупая часть меня не считала, что я смогу свести эту встречу лишь к «просто сексу», она была охеренно не в себе.
Хотелось спросить Нико, все ли в порядке, но наша ночь предназначалась не для этого. Оставаясь практически незнакомцами, мы с ним просто утоляли сексуальный голод. И точно не собирались обсуждать наши гребаные чувства. Мы собирались трахаться. Нико и сам требовал меньше разговоров. Так почему же моим мыслям этот план казался совершенно чужд?
Я потянулся, чтобы поправить член из неудобного положения, но прежде чем успел сделать это, Нико перехватил меня за запястье.
— Не-а, — проворчал он. — Мое.
Губы непроизвольно растянулись в улыбке, и я слегка откинулся назад, чтобы посмотреть на него. Лицо Нико разрумянилось, и мне стало интересно от чего больше — от оргазма или от такого собственнического заявления.
— Твое, да? Ну и что же ты собираешься с этим делать? — поддразнил я.
— Я все надеюсь, что Мистер Контролирующий Ублюдок доведет начатое до конца и трахнет меня, но пока дело ограничивается лишь пустым трепом. — Его голос звучал как сама страсть, посылая импульсы желания прямиком к моему члену, практически с самой первой нашей встречи.
Я не стал придумывать язвительный ответ на этот вызов, тягаясь с Нико в остроумии. Просто схватил его и перевернул на живот, а затем заставил подобрать колени под себя и раздвинул самые идеальные округлые ягодицы, которые мне когда-либо счастливилось держать в руках.
Стоило коснуться его задницы губами, и рот Нико, вечно извергающий хитроумные замечания, начал изобиловать теперь уже потоком бессвязной чепухи.
ГЛАВА 17
Нико
О.
Ооо.
Именно этого я так ждал. Того, кто возьмет на себя всю гребаную ответственность, уткнув меня лицом в матрас. Не успел я даже моргнуть, как оказался кверху задницей, и в нее впился рот Уэста.
— Да, — прошипел я, зарывшись лицом в мягкую постель. Вот это я понимаю. Трах, что надо. Это по мне. Давай будем просто трахаться.
Его влажный язык был всюду, неистово атакуя мой зад. Легкое прикосновение пальца к пирсингу на промежности, и я чуть снова не обкончался. От мысли, что он начнет ласкать меня там, закружилась голова. Я ощутил, как Уэст на мгновение отодвинулся, дребезжа ящиками прикроватного столика, а затем вернулся ко мне. Скользкие, прохладные пальцы дразня ласкали мой вход, пока я вновь не начал умолять, как ненормальный.
— Скорее, — простонал я. — Хочу почувствовать тебя.
Он склонился над моей спиной, продолжая соблазнительно потирать пальцами. Щетина царапнула лицо, когда Уэст прижался поцелуем к щеке.
— Хочешь мой член, Нико?
Только отчаянное желание удержало меня от того, чтобы не закатить глаза. Конечно же, я хотел его член, он что, блядь, совсем не в себе?
— Сука, твою ж мать, — вырвалось у меня вместо ответа, когда его умелый палец задел нужное местечко, вызывая дрожь по всему телу. — Сделай так еще раз, — взмолился я с протяжным стоном.
Его пальцы растягивали меня так нежно и уверено, что я на мгновение потерялся в мыслях об этих докторских руках. Длинные, умелые пальцы и глубокие познания во всем, что касалось человеческого тела. С анатомией Уэст был явно на «ты».
Он заерзал на кровати позади меня, и, обернувшись, я увидел, как Уэст натягивает презерватив. Брови сосредоточенно нахмурены, а густые светлые волосы торчат во все стороны. Уэст Уайльд охеренно сексуален. Настолько, что стоит ему лишь подмигнуть и любой раздвинет перед ним ноги. Прямо как я сейчас, готовый на все.
Он посмотрел мне в глаза, вопросительно изогнув бровь. Я поспешно отвернулся и зарылся лицом в пушистое одеяло снова. Сильные, теплые руки погладили спину, спустились к заднице и развели в стороны ягодицы. Только на этот раз вместо рта или пальцев я почувствовал давление толстого члена, и весь сжался от нервов. Грифф был прав. Обычно я не бывал снизу. Это казалось слишком интимным, слишком уязвимым.
Уэст снова навалился на меня всем телом, и успокаивающе зашептал на ухо.
— Тсс, все в порядке. Впусти меня, детка. Пожалуйста.
Я потерялся в ощущениях от теплого сильного тела и нежных рук, с благоговением ласкающих мою кожу. Резко подался назад, не дав ни одному из нас даже шанса на дальнейшие раздумья и никому ненужные сюсюканья. Мы застонали в унисон, и преодолев первоначальный шок, начали раскачиваться в естественном ритме.