— Собираешься в «Жесткий перец»? Что, если я не смогу удержать от тебя всех этих мужчин? — поддразнил я. Майк был натурал из натуралов, но его мускулистую байкерскую задницу частенько принимали за кожаного папочку, когда он тусовался со мной в гей-барах. Парни охренеть как любили его и роились вокруг словно пчелы.
— Это полезно для моего эго, — подмигнул он. — Мой приятель Рон получит припадок, увидев, что на меня вешается больше членов чем на него. Джекс, ты как?
Джекс порозовел еще больше.
— Правда? Я могу пойти с вами? Было бы круто. Коко, ты идешь?
— Ну нет. Мне там ничего не светит, кроме потных танцев и конфет с надписью «смотри, но не трогай». Пойду домой, выпью бокальчик любимого вина и просмотрю Netflix. А вы повеселитесь, ребята. И не стесняйтесь, присылать мне фотографии своих побед.
Я подумывал отказаться, но на самом деле был охеренно возбужден. Может, случайный трах вытеснит воспоминания об Уэсте Уайльде в моей постели. Нужно просто пойти в клуб, найти кого-нибудь, трахнуться, и вернуться домой, не обремененным всякой чушью типа чувств. Напомнить себе, почему так приятно не чувствовать себя эмоционально привязанным к другому человеку.
Вечером я встретился с Майком и Джексом в «Диких перцах», имея в запасе полный карман презервативов и цель найти какого-нибудь симпатичного твинка, чтобы оприходовать его задницу. Пришло время вернуться в строй.
* * *
И вот, несколько часов спустя я поймал Uber и отправился домой в прискверном настроении. Об меня терлись, лапали и зазывали трахнуться куча симпатичных мужчин, а я был так зол на свой член за вопиющее пренебрежение моим настроем, что у меня возникло желание ударить по нему.
— Гребаный ублюдок. Только не говори мне, что ты уже слишком стар, чтобы поиграть с горячими парнями, — пробормотал я себе в промежность. — Предатель.
Но я знал печальную правду. Этому ублюдку слишком мешало мое сердце. Со всеми этими глупыми представлениями о том, как важны чувства, прежде чем вставать на кого-то.
Глупое, глупое сердце.
Поблагодарив водителя, я направился в салон и поднялся по лестнице в квартиру. Мне было так одиноко, больше чем когда-либо, и я чуть не утонул в жалости к себе.
Я начал думать о том, что говорили мои друзья ранее, что я в полном раздрае с тех пор, как вернулся из Хоби. Чистейшая правда. Я чувствовал, что мне чего-то не хватает. Много чего.
Я ужасно скучал по Уэсту. По его спокойствию, нежным прикосновениям, по его властности. Я скучал по Пиппе с ее пухлыми щечками, и по ее веселому щебетанию. Я скучал по непослушному вихру на ее макушке, из-за которого она точно будет психовать, когда вырастет, и будет вечно пытаться пригладить. Скучал по ночным кормлениям, когда в тихом домике были только мы вдвоем, по тому как укачивал ее, тихонько напевая под нос, пока она мечтательно смотрела на меня.
Я даже по пекарне скучал. По расписыванию тортов и мозговому штурму по новым идеям для дизайна, который понравится местным покупателям и туристам, отдыхающим летом на озере. Накануне я получил электронное письмо от Рокс с сообщением о том, что теперь, когда у нас появилась новая система бухгалтерского учета, дела идут гладко. Она с радостью занималась этим, но упомянула, что все справлялись обо мне. Мне потребовалось все самообладание, чтобы не спросить, видела ли она Пиппу с Уорнерами.
Засыпая той ночью, я не мог не представлять, как бы все сложилось, если бы мне удалось получить все, чего я так сильно желал. Как бы это выглядело? В этих мечтах был Уэст. И Пиппа. Но представлять их здесь, в городе, было неправильно. Их дом Хоби. И в глубине души я знал, что и мой тоже. После тех недель, что провел в родном городке, единственным человеком, который по сей день меня презирал, оставался Курт, но он никогда не поменяется. Все остальные были дружелюбны и приветливы после того, как преодолели первоначальный шок от моего появления.
В конце концов, я заснул практически на рассвете, а через несколько часов пришлось проснуться на встречу с клиентом. Я выпил кофе, наспех позавтракал протеиновым батончиком и спустился вниз, чтобы открыть салон.
Первый клиент пришел с повторным визитом, чтобы добить рукав, над которым мы работали давно. Он остался доволен работой и радостно отправился на кассу к Коко. Я воспользовался небольшим перерывом, плеснул себе еще кофе и подошел к стойке регистрации, взглянуть, кто у меня следующий в расписании.
Майк, Джекс и Коко стояли у прилавка и пялились через стеклянную дверь.
— В чем дело? — спросил я, вытягивая шею, чтобы узнать, что они так пристально разглядывают.
— Симпатичный парень с коляской, — сказала Коко. — Глянь-ка.
В этот момент раздался звон дверного колокольчика, и симпатичный парень вошел в салон.
Доктор Уэстон Уайльд. С Пиппой.
Мое сердце подпрыгнуло в груди. Он выглядел таким красивым и сильным. Красивый мужчина, которому я так долго противился открыть сердце. От одного взгляда на него у меня перехватило дыхание, и все внутри перевернулось. Он выглядел немного усталым. Скорее всего, из-за совмещения работы с воспитанием новорожденного. Я был так эгоистичен, оставив его с ней.
— Что ты здесь делаешь? — спросил я, подбегая к ним. Пиппа выглядела счастливой и улыбчивой, и я протянул руку, чтобы погладить ее по маленькой пушистой головке. — Она в порядке? Почему она не с Уорнерами? Что стряслось? Прошло три недели, Уэст. Что-то произошло? Процесс удочерения сорвался?
От страха я не мог заткнуться. Неужели что-то пошло не так после того, как я уехал. Я был таким эгоистом, когда ушел и не попрощался с ним как следует. Но я думал, что она пробудет у него лишь несколько дней, пока не подпишут бумаги. Может, это знак? Может, если Уорнеры не усыновили ее, это знак, что она должна остаться со мной?
Уэст открыл рот, но прежде чем он успел заговорить, я выпалил:
— Я возьму ее. Я удочерю ее, Уэст. Пожалуйста, скажи мне, что еще не поздно.
— Еще не поздно. — Он улыбнулся, подошел ближе и притянул меня к себе в объятия. Как это могло происходить? Как он мог хотеть обнимать меня после того, как я настолько ужасно с ним поступил?
Но нищие не выбирают, я шагнул к нему и крепко обнял. Уэст притянул меня еще ближе. Боже мой, как же я скучал.
Я вдохнул знакомый аромат и чуть не расплакался. Уткнулся в его шею и прижался губами, пробуя на вкус кожу.
— Я так по тебе скучал, — вздохнул я. — И очень жалею, что ушел.
— Нико, — начал Уэст. — Мне тоже жаль. Ты не представляешь, как сильно я скучал по тебе, милый.
Мое сердце зачастило от нежности, и я стиснул Уэста еще крепче. Я не отпущу его снова. Просто не смогу.