Когда мы сели на Мельнис, нас окутала тьма. Огни корабля освещали сухую, выжженную землю в радиусе ста метров, и Роман с неприязнью передернул плечами: просторы вблизи пятого штаба были пустынны и наводили если не ужас, то смертную тоску. Этот пункт управления не был целью кристанских войск, тем не менее одиночные снаряды, очевидно, долетели и сюда, уничтожив и так немногочисленную пустынную растительность и превратив ближайшие окрестности в поистине проклятое, забытое Богом место.
– Вы уверены, что здесь вообще что-то есть? – хмуро уточнила Наира, застегивая бронежилет.
– Да, – я кивнула, – Штаб буквально в паре километров.
– Что ж…время поднимать Дэниэла. Вот уж правда потрясающий человек, хоть мор, хоть война хрен разбудишь, – проворчала женщина, скорее себе, чем нам и скрылась в соседней кабине.
– Ты готова? – спросил меня Андрей, проводив ее взглядом.
Я кивнула и внезапно приблизившись, он закрепил на мне шлем. Среагировав на легкие прикосновения его пальцев, датчики отозвались мгновенно, подключая систему ночного видения. В полной тишине, активировав все защитные функции моего обмундирования, что только были возможны, парень с заметным удовлетворением окинул меня быстрым взглядом и отвернулся.
– Ты с нами? – я обратилась к Роману, не столько потому, что мне было это важно, сколько чувствуя необходимость как можно скорее сгладить затянувшуюся неловкую паузу.
– Нет, – смущенно отозвался тот, внезапно покраснев, – Оставлять корабль без присмотра – не самая лучшая идея. Буду ждать вашего сигнала.
Стоило ступить на землю, как ледяной порыв ветра накрыл нас с головой: за пару недель мне уже удалось позабыть, что нечеловеческий холод – обычное дело для третьей планеты системы Каас. Я с тоской вспомнила свои причитания насчет промозглости осени в Диких лесах и оказалась вынуждена признать, что даже зима там была в десятки раз теплее, чем лето на Мельнисе. Поежившись, Андрей явно подумал о том же самом.
Наира с Дениэлом до сих пор копошились в корабле и мы, не долго думая, активировали в линзах шлема маршрут до пятого штаба и двинулись вперед. Андрей шел рядом, словно тень – настолько бесшумно и аккуратно, что мне то и дело приходилось оглядываться, чтобы убедиться, что он все еще здесь, будто в любой момент юноша мог словно по щелчку пальцев раствориться в кромешной темноте. Когда я повернулась к нему в очередной раз, он вдруг прямо посмотрел на меня, явно собираясь отпустить язвительный комментарий как внезапно послышался гулкий шум и в следующий момент нас ослепил яркий свет прожекторов.
– Какого хрена, – прошептал Андрей, в ужасе вскинув голову.
В аккурат над припаркованным кораблем в сотне метров парил другой, освещая близлежащую территорию. Мой взгляд в панике метнулся в сторону нашего судна – вдалеке я видела застывшие в оцепенении силуэты Наиры и Дэниэла. Они не кричали, не пытались бежать, и дать нам каких-либо сигналов, с принятием неизбежного наблюдая, как падающий на корабль снаряд разрывается прямо в воздухе и поглощает их огненным цунами.
Я смотрела, как тысячи осколков корабля смертоносным дождем летят в нашу сторону и больше не чувствовала себя живой: словно все то, что я видела и вовсе происходило не со мной. Перед глазами один за другим прорывали тьму новые всполохи взрывов, и в оглушающем безумии я уже не слышала, что Андрей отчаянно кричал мне, всеми силами утягивая прочь в темноту, куда еще не добрался свет прожекторов вражеского судна. Мое тело двигалось словно на автопилоте, когда мы бежали по ледяной выжженной земле во мрак, пока взрывы настигали нас по пятам. Именно поэтому как только парень резко повалил меня вниз, накрывая своим телом, я в полном исступлении поддалась ему, прижимаясь к ледяной земле и чувствуя, как волны жара и пепла окутывают нас сверху. И внезапно я подумала о том, что впервые в жизни не ощущаю биение своего сердца – лишь пустоту, щемящую больную пустоту в разрушительном хаосе.
Автор приостановил выкладку новых эпизодов