У меня во рту пересохло, я задрожала, но не могла опуститься на крышку унитаза из-за своего платья.
— О чем ты говоришь?
Она еще немного погрызла палец. А потом рассказала всю историю:
— Папа объявился, когда мы уже собирались идти на шоу. Он сказал, что хочет, чтобы мы снова стали семьей. Потом принялся умолять маму опять сойтись с ним. Признался, что так и не смог ее разлюбить. Рассказал об отмене свадьбы. Я переодевалась в своей комнате, поэтому все слышала. Затем мама сказала, что ей нужно подумать, что у нее разболелась голова, и пошла в ванную выпить аспирин. Вот тут-то все и случилось. Я убрала не все зелье, которое готовила утром, и она что-то заподозрила. А еще я оставила на полу блокнот с заклинаниями.
— Мири! — заорала я. — Я тебя убью!
— Знаю, знаю, но я была сонная и очень спешила. — По ее щекам потекли слезы. — Первым она увидела заклинание чистой кожи. А затем, видимо, любовное заклинание, потому что ворвалась в мою комнату и заорала: «Ты пользовалась этим?» Мне пришлось все ей рассказать, понимаешь? И не из-за заклинания правды, а потому что я должна была! Она выдрала страничку из блокнота, порвала на мелкие кусочки, распахнула окно и выкинула клочки туда, отменяя какое-то заклинание. Затем она повернулась ко мне и сказала: «Я отменю каждое заклинание, которым ты пользовалась». Потом она кричала на меня, говорила, что я безответственная, и спросила, замешана ли ты во всем этом. Я ей рассказала. Затем мы пошли на кухню. Папа был очень бледен и совершенно ничего не понимал, просто бродил взад-вперед. А теперь мы все здесь. Мама жутко злится, папа в отчаянии, и я чувствую себя очень неуютно.
Мне стало плохо.
— Это означает именно то, о чем я подумала?
Она указала на мой нос:
— Ни одно из заклинаний больше не работает. Ни чистой кожи, ни папа-снова-любит-маму, ни… Мне очень жаль, что так вышло. Правда, очень жаль. Что ты будешь делать?
Секундочку. Она сказала, ни одно из заклинаний?
— А как же танцевальное заклинание?
— Все, — грустно сказала она.
О боже. Я не могла дышать. Я взглянула на часы. 19.50.
— Мне нужно найти Лондон, — пробормотала я. Я открыла дверь и бросилась обратно в раздевалку.
— Кто-нибудь Лондон видел? — закричала я.
Никто не обратил на меня внимания. Они были слишком заняты, в последний раз повторяя некоторые движения. Я сейчас умру. Лондон должна меня понять. Я поспешила в холл.
Она стояла у двери в актовый зал, поправляя заколки.
— Готова? — спросила она, увидев меня.
— Прости, Лондон, но я не смогу танцевать. Я больна. Тебе придется обойтись без меня.
Ее глаза превратились в узенькие щелочки, и она пригрозила мне кулаком:
— Мне наплевать, даже если ты при смерти, Рейчел! Ты должна там быть. — Она взглянула на часы. — Пора.
Нет уж.
— Я не могу.
— Тебе придется. — Она вцепилась ногтями в мою руку и потащила обратно в раздевалку. — Все девочки-младшеклассницы на сцену, поторопитесь вы должны быть уже там, когда поднимется занавес.
— Но, но…
— Заткнись, Рейчел. Ты не изгадишь мне этот вечер, ясно? Ты должна быть на сцене. Со мной в первый раз было то же самое. Все будет в порядке, как только вспыхнут огни. Все будет отлично. Ты знаешь все движения.
Я сделала глубокий вдох. Это правда, я знаю все движения. Я научилась танцевать. Я все вспомню. Я взглянула на свои красные туфли. Может, магия не покинула меня? Мне просто нужно это осознать, поверить в себя. Да! Я смогу! Магия во мне!
Сердце стучало, я прошла за сцену следом за Лондон и остальными девчонками. Мы заняли свои позиции для танца «Чикаго». Я слышала шум тысячной толпы.
У меня все получится.
— Удачи вам! — прошептала Дори.
А потом заиграла музыка. Толпа снова закричала, занавес поднялся, и засверкали прожектора.
Шоу начинается.
Глава 21
Отныне мне придется учиться на дому
Заиграла музыка.
Мне в глаза ударил свет прожекторов, и я уже не видела ничего дальше конца сцены.
Я смогу. У меня получится. Я помню движения. Я подняла руку так, как надо было и как делали остальные, и все было хорошо. Да! Я в порядке.
Вроде того. Я на полсекунды отставала от остальных. О, нет. Я не попадаю в ритм. Ну почему я не могу почувствовать ритм? Я — как та девчонка из хора, что поет чуть выше и чуть громче остальных.
Но пока я паниковала, наше пятисекундное соло закончилось, на сцене показались остальные участники, и мое отставание уже не имело никакого значения.
Уф. Кажется, никто не заметил, что я не попадала в ритм. По крайней мере, никаких замечаний не было.