— В нашу последнюю встречу ты сказал, что я должна усмирить свой эгоизм, но разве это возможно? — вымученно улыбаясь, тихо спросила она и нежно проводит рукой по его шее, спускаясь всё ниже по спине.
— Ты только это запомнила с того вечера? Забавно… — он игриво рассмеялся, соблазнительно облизнув пересохшие губы. Её это и смутило, и застало врасплох… тем не менее, он продолжил:
— Не знаю, но скрываясь от меня все эти годы, ты могла хотя бы постараться это сделать, — он хмыкнул, по-хозяйски разместив руки на её бёдрах, скользнув пальцами ей под короткий топик. — к примеру тогда, когда выбрала вместо меня моего брата или когда трахалась с ним, водя меня вокруг своего изящного пальчика. Не отрицай, тебе не составило труда повести себя плохой девчонкой со мной, не думая о моих чувствах к тебе или к моему брату.
Её лицо побагровело от стыда, о наличие котором она даже не подозревала. Всё это время он был ей неведом. Внутри образовалось нотка вины за свой проступок.
— Не очень-то красиво с моей стороны, — наигранно поморщив нос, девушка стыдливо отвела взгляд в сторону, пытаясь привыкнуть к его касаниям…
— Да, за такое полагается хорошая порка, мисс Пирс, — его хищный взгляд переместился на её ягодицы, которые скрывала ткань завышенной юбки. — какие ненужные вещи на тебе…
— Деймон, — взвизгнула Кэтрин, пытаясь отодвинуть его от себя. — расскажи, что ещё было в тот день.
— Нет, ну надо же, какая серьёзная, — едко усмехнувшись, Деймон ретировался на пару шагов назад. — я едва могу сдержать себя, чтобы не взять тебя прямо тут, а тебе интересны пережитки прошлого? Прежняя «ты» предложила бы сначала поразвлечься и только потом говорить…
— А ты не задумывался, что, может быть, никогда не знал меня настоящую, — напрягшись всем телом, нахмурилась, пытаясь сфокусировать все свои мысли только на том, что презирает в нём больше всего, а именно его навязчивость, которая столетиями только мешала ей.
— Ну на самом деле, я и правда был идиотом, — мужчина издаёт громкую, совсем недобрую усмешку, которая могла полностью передать его обиду. — но в свою защиту могу сказать только одно: ты смеялась над моей любовью к твоему нерушимому образу чистоты и целомудрия, и так, и не дала мне ни единого шанса узнать тебя. Но справедливо ли, Кэт, то, что ты дала его Стефану?! Подумай об этом.
***
Страдая, я развлекаюсь.
Это мой давний обычай.
— Я знаю, что сделала много плохого, но я просто боялась, на самом деле, боялась многое, что могло причинить вред мне или моему сердцу, — жгучие слёзы подступали к её глазам, в горле давно встал ком и всё что девушка могла это притупить глаза в пол, чтобы хоть как-то притормозить их не скатываться по щекам. — однажды мне сказали одну важную вещь, которую я не могу забыть… «Кэт, в хорошей обуви приходишь в хорошие места», я подумала, что он ошибся, и те люди уже там. И для того, чтобы соответствовать им, нужно быть лучше, чем я есть.
— И кто же сказал тебе те слова?
— Стефан, — вздохнув, ответила та и вытерла с правой щеки слезы, но они предательски продолжали скатываться. Деймон молча кивнул, в знак понимания и она всхлипнула, впервые почувствовав благодарность за его терпение. Кэтрин осознала, что она в нужном месте, хорошо подходящее под определение «личный ад», с нужным человеком, в нужное время для того, чтобы примириться со своими ошибками и с собой. — несмотря на то, что он знал меня хорошо, чтобы быть добрым и снисходительным к моей жуткой натуре, мне кажется, я даже рада, что я с здесь с тем, кто похож на меня. Я бы не хотела его больше видеть.
— Если ты соврала мне, получишь наказание, — уголки его губ приподнялись в непривычно тёплой улыбке, которую она видела всего раз за много лет знакомства, затем он снова приблизился, но уже на расстоянии вытянутой руки. Но только для того, чтобы погладить её по щеке и вытереть слёзы. — впервые вижу тебя такой, от этого я очень сильно бешусь. Ох, и я так рад. Сколько бы идеальных парней ты не встретила, всё равно ты будешь упрямо идти ко мне.
— И что мы будем делать теперь? — с заминкой спросила она, посмотрев на него с вызовом.
— Грешить, Кэт, грешить… — с жаром произносит и дерзко берёт её лицо в свои руки, жадно впиваясь в губы, ласкает своим языком её, затем с ярко-выраженным желанием оттягивает нижнюю губу. Сальваторе рывком приподнимает её за ягодицы и вжимает в стену так, что она обхватывает его бёдра ногами, руками обхватывая шею. Пирс зарывается пальцами в его тёмные волосы и испускает тяжёлый вздох через поцелуй, когда он медленными движениями оттягивает вниз её трусики, сжав ткань так, чтобы она скаталась в один узел. Элемент одежды был отброшен в сторону. Он кусает её в шею, «попробовав» её саму на вкус. Струя крови выступила на её одежде и коже.