В романтическом настроении я надумал сотворить себе вкусный и даже изысканный ужин, но порывшись в холодильнике не обнаружил чёрных оливок без косточек – основного ингредиента задуманного блюда. В нерешительности я почесал затылок, а затем бросил взгляд на часы, встроенные в духовку.
«До закрытия магазинчика внизу ещё целых пятнадцать минут и если я потороплюсь, то успею» - подумал я, уже направляясь в спальню и снимая по пути фартук. Цены, конечно, в этом магазине были о-го-го, но выбора у меня не было. Втиснув себя в джинсы и натянув на домашнюю майку старенький, видавший виды свитер, я впрыгнул в кроссовки и захватив по пути ветровку, выскочил в коридор. Хлопнул себя по заднему карману – кошелёк был на месте. Настроение у меня было приподнятое и я не стал дожидаться лифта, а запрыгал вниз по лестнице, перескакивая через две, а порой и три ступеньки, будто школьник, которого пораньше отпустили с занятий. Перенося часть веса с ног на руки, и на перила, я «порхал» вниз с приличной скоростью. Правда, на четвёртом этаже, я чуть не сбил старушку, возившуюся с сумкой-коляской, возле двери. В последний момент обогнув её по неимоверной дуге, я продолжил путь вниз, а она, по-моему, даже не заметила меня.
Купив банку чёрных маслин без косточек я вернулся в подъезд и нажал кнопку вызова лифта. На улице натягивало мороз и дыхание моё, вырывалось изо рта плотным, белёсым облачком пара. Я этому не сильно и удивился, хотя только в обед светило солнце и градусник «залезал» до отметки в десять градусов тепла. У нас в городе это нормальное явление – такие контрастные перепады температуры, особенно осенью и весной.
Лифт приехал не сразу, видимо передо мной кто-то поднимался на последний, или предпоследний этаж. Яркий, радостный как моё настроение, свет приятно обволакивал меня и мне почему-то захотелось спеть. Но только дверцы закрылись за мной, острая игла страха кольнула меня в самое сердце. «Правда, стало темнее, или мне показалось?» - вопрос возник мгновенно, пока лифт ещё не поехал. Как будто только что светивший приветливо и ярко, свет в кабине как будто померк. Я посмотрел на банку оливок и на свою вторую, свободную руку.
Лифт тронулся и поехал… но не вверх, а вниз.
У меня, где-то на уровне желудка, всё как будто оборвалось и образовалась некая пустота. Страх из сердца тоже втянуло в эту же пустоту и дышать стало труднее. Каждый выдох вырывался из лёгких со звенящим присвистом, пальцы, держащие банку, сжались ещё сильнее и побелели. Не знаю сколько это продолжалось, но в один миг вдруг всё закончилось. Всё прошло. Желудок вернулся на место и дыхание стало ровным. Лифт остановился.
Я повёл плечами и потянул шею влево, ожидая, когда откроются двери. «Что же я увижу?» - гадал я, сохраняя внутреннее напряжение, но уже без того сосущего ощущения пустоты и безнадёги, которое несколько секунд назад сковывало меня всего. Но створки лифта оставались закрытыми. Я прижался ухом к холодному пластику двери и попытался расслышать хоть что-нибудь по ту сторону, но ничего не услышал. Закусив верхнюю губу, я стал мерить кабину лифта куцыми шагами. Прошло ещё, наверное, минут пять, когда я сообразил и по очереди стал нажимать на панели разные кнопки. Вначале я пережал все кнопки с цифрами от одного до родного девятого. Никакой реакции – лифт молчал. Оставалось три кнопки: звонок диспетчеру, стоп и удержание дверей. Стоп я нажал после некоторого раздумья, хотя понимал, что эта кнопка предназначена как раз для остановки, а не для движения. Конечно же ничего не произошло. Лифт продолжал молчать, он как будто заснул по какой-то неведомой мне причине и что с этим делать я совсем не представлял. Разговаривать с диспетчером мне не хотелось, и я не знал почему. В прошлый раз, женщина по ту сторону динамика, помогла мне и возможно даже от чего-то спасла. Но в этот раз палец завис над жёлтой кнопкой и не хотел нажимать её. Он как будто приобрёл собственный разум и отделился от меня, отказываясь выполнять команду моего мозга. А затем вдруг указательный палец стремительно нырнул вниз и влево, и вдавил кнопку удержание дверей. В тот же миг створки ожившего на миг лифта разъехались в стороны, и я оказался в уже знакомом подвале. Страх, отступивший некоторое время назад, с новой силой обрушился на моё сознание. Я весь внутренне сжался и зачем-то прикрыл руками уши. Вышло это у меня неумело, так как в одной руке была банка с оливками. Не знаю зачем я это сделал, скорее инстинктивно, чем осмысленно – я видимо ожидал услышать тяжёлый, барабанный ритм, бьющий из темноты подвала, как в прошлый раз. Но сейчас из тёмных недр странного коридора несло только сыростью и холодом, и тишиной. Не знаю уж, как тишина может пахнуть, но я явственно почувствовал её запах, а может разыгралось моё воспалённое воображение. Я сделал робкий шаг к выходу, оказавшись почти на границе закрывания дверей и втянул носом воздух. Что-то ещё витало в этом спёртом воздухе чужого подвала.