— Ну то была первая репетиция, Иван Алексеевич… А теперь хотя марка машины не меняется, зато нужно в три раза увеличить выпуск.
— Ну и что же?
— А это означает, что нужно добавить свыше половины нового оборудования, перемонтировать старое, обучить тысячи новых людей, сломать старые и составить новые графики.
— Главным образом тут нужно большевистское чутье вложить, душу, — сказал Лихачев.
— Душа — это дело абстрактное, — вздохнул Демьянюк. — А кому сдать дела по механосборочному?
— В общем, у меня сейчас заседание. А ты иди к Голяеву. Он тебе скажет, как мы там прикинули, и сейчас же принимайся за проект.
2
Шла весна 1935 года. Как и всякая весна, она принесла с собой пьянящий и волнующий запах талого снега, желтые пушистые цветы мимозы, зеркальные лужи на дорогах и вороний грай над Тюфелевой рощей.
На строительной площадке завода вновь с утра до позднего вечера мелькали лопаты и звенели песни. Тысячи людей со всех концов Москвы — из вузов и учреждений, преимущественно молодежь, комсомольцы. — по первому зову Московского комитета партии приходили сюда на субботники.
Строился канал Москва — Волга. Уровень воды в Москве-реке должен был вот-вот подняться, и, для того чтобы укрепить берег, обезопасить заводскую площадку, нужно было завезти, выгрузить и уложить два с половиной миллиона кубометров земли.
Когда кончалась работа в цехах, рабочие завода шагали на стройку, укладывали фундаменты, подносили кирпич и бут, просеивали гравий.
Было ли им трудно? Конечно… Однако в прошлую реконструкцию главными строительными материалами были дерево и кирпич. Теперь их заменили бетон и железо. Пришлось реконструировать железнодорожную ветку. Целые эшелоны и сотни автомашин со строительными материалами въезжали ежедневно на территорию завода. Ночами на стройке горел ослепительный электрический свет, ввинчивались в небо голубые иглы прожекторов.
Инвентарная опалубка, готовая арматура, подъемники, вибраторы — все это в десятки раз ускоряло строительство. Стал применяться сборный железобетон, приведший к революции в производстве строительных работ. Невиданно ускоряла стройку установка металлических конструкций зданий цехов. Конструкции эти подавались теперь на строительную площадку только для монтажа и сборки. Колонны зданий поднимали на фундамент механизмами. Пока между колоннами закреплялись поперечные конструкции, внизу уже возводили стены. Это тоже походило на поточную систему производства, было ново и удивляло всех.
Лихачева можно было видеть на строительстве каждое утро.
У него было теперь два кабинета: один — рядом с главным инженером завода Голяевым, другой — рядом с главным инженером Управления реконструкции — УРЗИС — Лялиным.
Даже в это напряженное время он продолжал учиться на факультете особого назначения, или ФОНе, как его называли.
Профессора приходили в старый кабинет Лихачева рано утром, едва ли не на рассвете. Лихачев уже ждал их, и не было случая, чтоб он опоздал или не выполнил домашнего задания.
3
Как и во время первой реконструкции, Серго Орджоникидзе часто приезжал на завод. Он знал, что разговоры о нереальности сроков велись нод шумок на стройке. Восемнадцать месяцев были даны «на все, про все…». Слыханное ли дело?!
Однажды по требованию Серго «внести ясность» в кабинете Андрея Никитича Прокофьева до работы, в 6 часов утра было созвано совещание-летучка с участием партийных организаций. Судя по протокольной записи, вот что говорил на этом совещании секретарь МК:
— Здесь сидят начальники участков и прорабы. Это люди серьезные и честные. Они должны сейчас прямо сказать, верят ли они сами в возможность выполнения своего графика или нет?
Строители молча переглядывались.
— Можете сказать; вот вам хомут и дуга, а я вам больше не слуга, — вставил Лихачев.
Но все молчали.
— Нет, товарищи, не беспокойтесь, — продолжал секретарь МК, — никаких выговоров не будет. Просто тот, кто сейчас скажет: «Не смогу», перейдет на другую работу с меньшей ответственностью, вот и все.
— Сделаем, — сказал кто-то из задних рядов не очень решительно.
— Помните, если сегодня сказано: «Смогу», а потом будете говорить: «Ошибка вышла», снимем как обманщика с треском, — сказал Лихачев категорически.
— Сделать можно, — отозвался строитель ТЭЦ Сидо-рович, — ТЭЦ будет пущена в срок. Я за это взялся и не отступлю.