Трудности «безостановочного перехода» на новые модели и новые марки машин во время реконструкции, о чем говорил Серго, состояли не только в том, чтобы привезти и установить новые станки, на которых будут теперь обрабатываться детали новой машины. Главные трудности, преодоление которых вызывало у Лихачева наибольшие опасения, состояли в освоении приемов и навыков работать четко, быстро и ритмично на новых станках.
Об этой задаче постоянно говорили — в бюро и лабораториях главного конструктора и главного технолога, на партийных собраниях и на партийно-технических активах.
И конечно, могли быть допущены ошибки, как это говорил Серго, ошибки технические, а главным образом психологические: ошибки неверия друг в друга, ошибки непонимания или нежелания понять.
Лихачев думал об этом с горечью. Как это Демьянюк мог не понять, да, наверное, и до сих пор не понимает, — если у тебя что-то не получается и это «не получается» угрожает твоему собственному предложению, тебе помогут, обязательно помогут товарищи. И уйдут, даже не успев услышать твоего «спасибо». Нужно верить людям.
Нужно было выстроить цехи — их выстроили. Нужно было заполнить их оборудованием — сделали в срок. Нужно было научиться работать на новых станках «на ходу», не останавливая конвейера, люди сделали это и гордились тем, что не отступили, не усомнились, выдержали темп.
В прессовом цехе, перекрывая шум, звенели голоса. Комсомольская стахановская бригада Ушакова и Удалова монтировала прессы. Начали утром, а к вечеру следующего дня прессы уже работали.
Собрания в эти дни были посвящены складскому хозяйству, вагранкам, рольгангам, воздуходувкам, постройке тоннеля и тысяче других дел.
Возникали новые проблемы, новые столкновения, противоречия, ошибки, трудности, когда на каждом маленьком участке нужно было уметь предвидеть, уметь устранять не только серьезные противоречия и препятствия, но и мелочи. Из мелочей всегда может вырасти что-нибудь серьезное, даже неодолимое. Как же можно не понять этого…
Новый завод мыли, чистили, скребли ежедневно и неустанно.
Люди переезжают в новую квартиру, и хотя у них еще нет достаточного количества мебели и нужных вещей, но хозяева уже ясно представляют себе жизнь в этой новой квартире. Мысленно расставляют мебель, вешают занавески.
Вот как происходило обсуждение техпромфинплана в литейной ковкого чугуна:
Рюмин. Предлагаю обить бункер котельной железом, а то все бункера были до сих пор побиты.
Председатель. Принимается.
Жеребчиков. Над нашим бункером поставить лампочку и звопок, чтоб сверху и снизу было видно.
Председатель. Принимается.
Сергеев. Установить электрифицированную сигнализацию от химической лаборатории к вагранке.
Председатель. Принимается.
Васильев. Механизировать додачу кирпича и глины.
Председатель. Принимается.
Так было в каждом цехе.
Глава тридцать восьмая
1
В ходе второй реконструкции только один цех не имел возможности роста. Это литейный цех ковкого чугуна. Его расширению мешали близко расположенные заводские корпуса и дорожные магистрали.
Лихачев предложил заводским строителям продумать вопрос о расширении цеха ковкого чугуна не в длину, а в глубину, с расчетом перенести «обратные конвейеры» под землю, а на освободившихся площадях разместить формовочные и заливочные конвейеры.
Идея понравилась. Металлурги и строители взялись за разработку этого проекта.
Лихачев проект одобрил и созвал широкое заводское совещание совместно с работниками треста «Строитель», которые и должны были воплотить этот проект в жизнь.
Прокофьев потребовал для всей этой перестройки одиннадцать месяцев «ввиду особо трудных условий работы».
Лихачев возмутился.
— Год… Целый год… Да вы что, товарищи, свихнулись?! Больше месяца мы вам не дадим. Й заделы мы сможем обеспечить только на тридцать дней, а дальше придется останавливать конвейер. Нет. Мы на это не пойдем!