Приходилось поочередно караулить её, а также мыть и кормить: сама она отказывалась.
«Я умерла вместе с моим Андрюшей. Меня больше нет, оставьте!» — так она говорила, когда мы просили её прийти в себя.
Было тяжело видеть, как мама, живая и здоровая, медленно угасает. Когда мне самой хотелось прижаться к кому-то и выплакаться, нужно было заботиться о почти недееспособной матери.
Не знаю, что бы я делала без своей Милки — верной подруги, которая была со мной и в горе, и в радости. Мы познакомились в гимназии на линейке, уселись за одну парту и с тех пор стали лучшими подругами. Люду я обожала за прямолинейный характер, харизму и остроумие. Она росла в интеллигентной и обеспеченной семье: её отец был судьёй арбитражного суда, а мать — бывшей балериной.
Мы были одного поля ягоды — обе с пелёнок приученные к роскоши и достатку. Между нами никогда не возникало соперничества, да и поводов завидовать друг другу не представлялось.
Милка жутко беспокоилась за меня. Она старалась всегда быть рядом, поддерживать. Правда, последний месяц Люда часто пропадала. Говорила, что дел по учёбе накопилось. Конечно, мне её не хватало. Только она могла отвлечь меня от мучительных мыслей.
В тот злополучный день я наконец решила оторваться, бабушка как раз взяла все заботы о маме на себя. Позвонила Афинской, предложила сходить в местный клуб.
Не думала я, что желание повеселиться обернётся крахом, падением в пропасть. Мы танцевали, выпивали, отжигали на полную катушку. Но вдруг мой взгляд наткнулся на двигающуюся в страстном танце пару под светом софитов. Это был разрыв души.
В девушке, соблазнительно качающей в такт музыке бёдрами, я узнала свою Милку. И это ещё полбеды. Подмахивающим ей, лапающим её стройное тело, оказался мой Данька.
Я стояла в ступоре, обмусоливая их шокированным взглядом. Они всё двигались, обнимались, а между ними летали искры. Внутри бушевал шторм из боли и разочарования. Я не могла поверить своим глазам. Милка уверяла, что из дома вырваться не может, а сама отплясывает в клубе. Что происходит? Столько лет дружбы, и что? Всё в пустую? Как она могла меня обмануть…
***
Мы с Данькой встречались четыре года. Увиделись на институтской тусовке и залипли. Поначалу он знатно меня бесил. Весельчак, балагур, ловелас. Его дурацкие шутки и подкаты хоть и раздражали, но равнодушной не оставляли. Всё-таки зацепил он меня знатно.
Данька был простой и понятный. Искренний. Что было у него в душе и в голове, то было и на языке. Он никогда не юлил, не изворачивался. Его честная и свободолюбивая натура запала в самое сердце. Данька не имел обеспеченных родителей — его мама работала нянечкой в детском саду, а отца он никогда не видел. В школе он учился неважно, часто прогуливал уроки, предпочитая тусовки в сомнительных компаниях.
Даня не обладал высоким интеллектом, его манеры нельзя было назвать изысканными, но я всё равно влюбилась в него по уши. Он притягивал людей своим природным магнетизмом. Его дерзость, нахальность и безрассудность очаровывали.
Я потакала ему во всём. Плюнула на свои принципы, на свою гордость. Прощала ему глупые шутки, лёгкий флирт с другими девушками, грубые словечки. Я полностью растворилась в нём. В конечном итоге выяснилось, что Данька не умеет сопереживать другим. Он порвал наши отношения, потому что ему не хватало внимания.
«Ты такая чужая и холодная. Я тебя не узнаю» — сказал он перед расставанием.
После смерти отца, когда я сходила с ума от горя, Данька исчез. Он не брал трубки, избегал меня. Его не заботили мои страдания. В трудное время он показал своё истинное лицо. Под маской дружелюбного хулигана оказался законченный эгоист. Он предал меня!
Милка видела мои слёзы, мои переживания. Она всегда считала, что Даня мне не пара.
«Получше себе найдешь. Данька твой — мудак!» — увещевала Люда.
Когда мы сидели в одной компании, она либо игнорировала его, либо скандалила с ним. Данька Милку тоже недолюбливал. А вон как вышло! Судьба — особа капризная и непредсказуемая.
Два предателя! Вот они кто!
Вскоре я узнала от общих знакомых, что Люда и Даня встречаются.
Рухнуло всё. После всего пережитого я разучилась плакать. Потеря близкого, предательство уже бывших лучшей подруги и парня, мамина депрессия… Куда уж хуже? Во мне осталась лишь пронзительная боль, с которой теперь нужно научиться жить.