Налаживается сейчас в этих краях новое хозяйство - промышленная заготовка саксаула. Растет с каждым годом рыболовство на Балхаше, основанное на улове тех рыб, которых прежде в нем не водилось. Но главная работа еще впереди. По одному из проектов намечается водами Или оросить здесь тысячи гектаров земли и создать на них поля риса, дающего в этих краях прекрасные урожаи.
Приаральские Кара-Кумы. К северо-востоку от ультрамариново-синих вод Аральского моря раскинулась пустыня Кара-Кумы. В отличие от Туркменских, Джаркентских и многих других кара-кумов, то есть заросших песков, в географию они вошли под названием Приаральских. Словно в доказательство того, что название "черные" дается не по цвету песков, пески здесь местами светложелтые, а местами белы, как снег. Пески, в противоположность прежним представлениям, не образуют здесь сплошного, непрерывного массива. Наоборот, они то сменяются участками иногда плоских, чаще наклонных плато, то котловинами, днища которых либо заняты солончаками, лежащими на глинах, либо обширными такырами.
Пырей сибирский - кормовая трава северных пустынь
Самое крупное соляное озеро этой пустыни носит название Якши-Клыч. Озеро расположено в сравнительно- глубокой и обширной впадине выдувания, расположенной у подножья невысокого плато. Аральское море при более высоком своем стоянии затопляло ее, образуя залив. При понижении уровня Арала залив постепенно начал терять связь с морем, морские воды получали лишь частичный доступ в котловину сперва протоком, потом фильтруясь сквозь пески. Испаряясь в более глубоком заливе, морские воды все больше накопляли в озере поваренной соли. Сейчас это самосадочное озеро широко используется. На берегах его возник большой поселок "Аралсоли". Озеро разгорожено дамбами, в которых идет садка чистой зернистой соли. Вся добыча ее механизирована. Большие солесосы и поезда ездят по дамбам, захватывают, словно выхлебывают, соль из озера и нагружают в самоопрокидывающиеся рагоны. На берегу близ солемолки вагоны сгружают соль в целые горы. Здесь соль окончательно высыхает и теряет горькие примеси. Затем экскаваторы подхватывают соль, сгружают ее на транспортеры, е вздымают ее наверх и выбрасывают прямо на вальцы мощной мельницы. А с другой стороны здания солемолки поток тонкой соли ссыпается в большегрузные железнодорожные вагоны. В этой же пустыне, южнее, расположен промысел по добыче другой соли - сульфата натрия, вляющегося ценным сырьем для промышленности.
Таких самосадочных озер, дающих нам различные соли, в пустынях, особенно приморских, не мало, и солями мы смело могли бы снабжать население всего мира.
В Приаральских Кара-Кумах высокие пески чередуются с супесчаными понижениями.
Как-то, проезжая по пескам, мы вдруг услышали совершенно неожиданный для пустыни стрекот конных косилок. Откуда? Как можно косить машинами на косогорах песчаных бугров? Проехав немного, мы увидели, что пески резко обрываются, а в ровной супесчаной "лощине", действительно, на нескольких косилках, запряженных лошадьми и верблюдами, идет сенокос, а вдали уже стоят аккуратные стога сена! Когда мы спустились с песков, то еще больше удивились, увидав высокий травостой, который больше всего был похож на хлебное, поле. Ровные, довольно густо стоящие стебли были увенчаны тонкими колосьями: это был лучший злак наших северных пустынь и пустынных степей - пырей сибирский. Недаром в таких местах даже на картах встречаются теперь надписи "сенокосное угодье". Траву эту колхозы заготовляют в большом количестве как прекрасный страховой корм на зиму, а передовые колхозы специально сеют ее, хорошо обогащая песчаные и супесчаные пастбища. Этот злак, несомненно, найдет себе самое широкое распространение и будет основой улучшения громадных пространств песчаных пастбищ. Тому же колхозу, который вел здесь сенокос, принадлежит и несколько участков посевов проса и бахчей на близких грунтовых водах (см. "Земледелие в пустыне"). Пройдет несколько лет, и, без сомнения, по участкам с близкими грунтовыми водами появятся здесь фруктовые сады.
Проехав несколько километров от сенокоса, мы попали в центральный поселок колхоза имени В. В. Куйбышева. Была горячая пора осеннего ремонта. Здания школы, правления колхоза и зимние дома колхозников обмазывались заново глиной, белились, штукатурились, красились. Через неделю животноводческие бригады должны были прийти с отдаленных участков сюда, на зимние пастбища. Одновременно должны были начаться занятия в школе. Как-то по-новому сочетался окружающий ландшафт пустыни с аккуратными рядами черных лакированных ученических парт. Население жило еще по-летнему, в кибитках. Ане часто приходилось бывать в казахских кибитках в самых различных районах и на протяжении многих лет. Как неузнаваемо изменился за эти 23 года весь быт и уклад! Как будто бы та же кибитка, в которой нередко приходилось ночевать, растянувшись на войлоке, постланном поверх конских шкур, и укрывшись старым овечьим тулупом. Быстро погасал костер, разложенный посреди кибитки, и со всех сторон начинало дуть. Козлята, привязанные здесь же в кибитке, то начинали блеять над ухом, то наступали на ноги. Несложная утварь, общая деревянная миска, общая ложка, одежда из овчин и домотканных материй, все это уносило куда-то в даль веков, в тяжелое и суровое утро человеческой культуры.