Тигр захрипел и судорожно рванулся в сторону, и в этот миг я, наконец, выхватил нож и ударил его в грудь. Что-то хрупнуло под моей рукой, и зверь жалобно взвыл и метнулся прочь. Я повалился на живот, смутно видя, как раненая кошка отползает в кусты. Дернувшись, я попытался встать, но кровавое море затопило мое сознание, и я снова упал на траву…
Не знаю, сколько я на этот раз пролежал без сознания, но когда стал понемногу приходить в себя, то услышал какие-то звуки совсем рядом: шум шагов, чье-то тяжелое дыхание. Это возвращался зверь! Я попытался пошевелиться, но у меня больше не было сил, чтобы бороться за свою жизнь. Вдруг я почувствовал чье-то осторожное прикосновение, и знакомый голос произнес:
— Сволочи!.. Какие сволочи!.. Сид? Сид, ты жив?
Я с трудом открыл глаза и сквозь кровавый туман увидел лицо Романа. Он склонился надо мной. Только сейчас, ощутив, что лежу на земле, я понял, что все это — реальность.
Роман отпихнул ногой парализованного хрипуна и подхватил меня за плечи, пытаясь посадить. Я схватил его за руку, прохрипел:
— Роман! Я видел его!
— Ты что, сумасшедший? Лежи! На тебе места живого нет! Ты потерял столько крови… О, небо! Мне нужно срочно доставить тебя в госпиталь!
— Ты не понял… — с трудом выговорил я. — Понимаешь? Он был где-то здесь!
— Кто? — Сарко нахмурился. — Тигр?
— Нет. Тот, кого мы искали… Понимаешь?
— Ты бредишь.
— Да нет же! Я видел его своими глазами!
— Ну, ладно. Разберемся. Ты лежи.
Роман достал из кармана комбинезона тюбик с СКРом и осторожно разлил прозрачный голубоватый гель на мои раны. Я почувствовал острое жжение, затем мышцы сковал холод, пробираясь до самых костей.
— Пока будет держать, — сообщил Сарко. — Но тебе нужно срочно оказать медицинскую помощь! Иначе… — Он сделал красноречивый жест рукой. Стал освобождать меня от ремней с оружием и приборами.
— Ну-ка, хватайся. Крепче!
Роман подставил мне свою спину, взвалил меня себе на плечи. Поднялся с земли, тяжело пошел через кусты. Мы оказались на поляне. Я увидел гравиплан Сарко. Люк был открыт. Роман взобрался внутрь аппарата, осторожно положил меня на мягкое сидение. Сам уселся за управление и сразу же поднял гравиплан в воздух. Всю дорогу я лежал в полузабытьи. Роман часто оглядывался на меня. Иногда до меня доходили его слова.
— Что с тобой случилось? Авария?
Я мотнул головой. С трудом ворочая губами, проговорил:
— Что-то в стабилизаторе…
— Ты сообщил о себе на Базу? Я не мог с тобой связаться. Нашел по сигналам датчика. Еще немного, и эти падальщики растащили бы тебя по всему лесу… Ты сообщил об аварии?
— Нет. Моя рация неисправна…
Сарко говорил отрывисто и взволнованно. Когда я сказал про рацию, он замолчал и не произнес больше ни слова до самой Базы. А я погрузился в тревожную дремоту, граничившую с обмороком, и очнулся только тогда, когда мы сели на Базе.
Глава девятая Орбитальная — 6
Простор мира, усеянного иглами звезд, торжественная монументальная неподвижность, кажущаяся незыблемой и вековечной, вселяли в душу чувство счастья, освобождения, сознания собственной силы. Внезапно что-то изменилось в этом мире, затерянном во мраке и чудовищном холоде на окраинах Солнечной системы. Я не сразу сообразил, что это зажглись осветители челночного ракетоплана. Еще чернее стала темнота вокруг, потускнели свирепые звезды. Мне очень хотелось посмотреть в сторону Земли, но я знал, что там сейчас было только Солнце.
В ярком белом свете ощутимо выделился громадный корпус Орбитальной-6. Покрытие ее из кристаллически перестроенного анизотропного иридия сверкало в лучах прожектора огненными искрами. Через несколько минут ракетоплан уменьшил напряжение: свет стал желтым и менее интенсивным. Я отчетливо увидел длинный цилиндрический корпус с широкими окнами-иллюминаторами и пристроенным к другому концу куполом обсерватории. Ниже располагались доки для межпланетных кораблей, мощные энергоприемники и технические помещения станции. Все это венчалось громадным кольцом, собранным из отдельных цилиндрических секций, в котором размещались жилые помещения Орбитальной, заманчиво горевшие множеством иллюминаторов.