Фехнер молчал, глядя куда-то в сторону. На губах у него играла недобрая усмешка.
— Как видишь, нам вовремя стало известно о готовящейся Сообществом операции внедрения в ряды Биологической защиты Терры еще одного своего сотрудника. Поэтому я и оказался в группе добровольцев вместе с тобой. К моему несчастью, ты проявил себя отличным специалистом в шпионском деле и довольно скоро догадался об истинной причине моего прибытия на Учебный полигон. Как тебе это удалось? Когда ты понял, что я не тот, за кого себя выдаю?.. Да, тебя отлично подготовили к этой операции! Как ты умело использовал Модулятор Случайностей, чтобы подогреть мой интерес к личности Джино Карручи! Это был первоклассный ход, Клим, просто превосходный! Но и ты не безупречен в своих действиях. Кража медальона у Карручи была слишком прямолинейна, и это был твой первый серьезный промах.
Я помолчал, стараясь понять реакцию Фехнера на мои слова, но лицо его оставалось по-прежнему непроницаемым.
— От тебя, видимо, ждали какого-то сообщения твои хозяева, — продолжил я, — и ты нашел выход и из этой сложной ситуации. Помнишь нашу высадку на Эребе, когда ты так неплохо разыграл весь этот спектакль с поломкой двигателей своего ракетоплана? Ты заранее хотел оставить там исправную машину, чтобы воспользоваться возможностью максимально приблизиться к Договорной Зоне и использовать передатчик корабля для отправки своим какой-то информации. Недаром же вскоре после этого в Договорной Зоне появились ваши ракетопланы. Что ты передал им? Сигнал готовности?..
Фехнер усмехнулся, слегка постукивая кончиками пальцев по крышке стола.
— И наконец, твоя последняя и самая главная ошибка, — подытожил я свой рассказ, — это убийство Карручи. Слишком много шума! Грязная и грубая работа. Отпечатки пальцев на разбитом стекле, отравленные стрелы… Что с тобой случилось, Клим? Ты стал нервничать или решил пойти ва-банк? Теперь, бла годаря твоей неосторожности, у меня в руках доказательства твоей вины, так что…
— Забавно, забавно! — перебил меня Фехнер, все так же постукивая пальцами по столу. — Но ты меня не убедил.
— А мне и не нужно тебя ни в чем убеждать, — спокойно возразил я. — Мне осталось только объявить тебя задержанным по обвинению в шпионаже и убийстве Джино Карручи, а также в нарушении Договора, подписанного между вашим правительством и Трудовым Братством.
— В таком случае, тебе не хватает последней, самой важной улики, чтобы предать это дело общественной огласке, — сказал Фехнер и кивнул куда-то в сторону койки. — Разве ты не нашел ее сам?
Я взглянул ему в глаза и слегка скосил взгляд вправо. В этот момент Фехнер неожиданно и стремительно вскочил со своего места и, схватив стул, ударил им меня по голове. Я не успел увернуться, только закрыл голову рукой. Удар на мгновение оглушил меня. Хрупкая пластмасса, из которой был отлит стул, разлетелась на куски, осколки ее ободрали мне лицо. Пошатнувшись, я упал на колени, а Фехнер стремглав бросился к двери, распахнул ее, собираясь выбежать в коридор. В последний момент я поднял голову и хрипло крикнул:
— Стефан! Он уйдет!
Струившаяся по лицу кровь заливала мне глаза, мешала смотреть. Сквозь красную пелену я увидел, как в дверном проеме появилась коренастая фигура Микича.
— Не уйдет! — крикнул он, расставляя в стороны руки и собираясь схватить Фехнера в охапку.
Но тот быстро пригнулся и, изловчившись, ударил Микича кулаком в грудь. Стефан приглушенно вскрикнул и, скорчившись от боли, повалился на пол. Шатаясь, я поднялся на ноги и выскочил в коридор. Микич продолжал лежать на полу и тихо стонать. Фехнер был уже в конце коридора. Еще немного, и он скроется за поворотом. Я стремглав бросился за ним, настиг его в несколько прыжков. Схватив за плечо, рванул на себя, поворачивая лицом к себе. В ответ он вскинул правую руку, освобождаясь от моего захвата, и, развернувшись, ударил меня ногой в живот. Я отлетел к противоположной стене, сильно ударившись головой о переборку, и тут же повалился на пол, уходя от следующего удара. Откатившись в сторону, я вскочил на ноги. Голова гудела, как церковный колокол. Меня шатало из стороны в сторону.
Фехнер бросился на меня, собираясь разделаться со мной окончательно, но я отбил его руки и резко поднял согнутую в колене ногу, нанося ему удар в пах. Фехнер согнулся пополам, издав глухое рычание, словно раненый зверь. Не давая ему опомниться, я схватил его голову, наклоняя ее вниз, навстречу своему колену. Мой противник осел на пол. Я подхватил его под мышки, прислонил спиной к стене, чувствуя, что сам могу в любую минуту упасть обессиленный. Голова Фехнера болталась из стороны в сторону.