— А что было потом? — негромко спросил я.
Джино вздрогнул, посмотрел на меня затуманенными глазами.
— Я все еще висел на той проклятой коряге, не видя ничего вокруг себя. Слезы застилали мои глаза. Я никак не мог понять, как все это случилось. Ведь мне всегда и везде рассказывали о могуществе нашего общества, о всесилии нашей науки и медицины, о том, что люди всегда приходят друг другу на помощь, поддерживают в трудную минуту. Мне казалось, что вот сейчас должны появиться эти добрые и всесильные люди и спасти моего отца… Но ничего не происходило, никто не спешил мне на помощь, и мое детское существо негодовало, не в силах смириться с подобной несправедливостью. Только на утро меня отыскал спасательный отряд, а тело отца так и не смогли найти, хотя обследовали все русло той злополучной реки. Все, что удалось обнаружить спасателям, — это вот этот медальон, — Джино расстегнул комбинезон, и я увидел, что на шее у него висит круглый серебряный медальон. Глубоко в металле была выгравирована четырехконечная звезда с раскрытым цветком лотоса в центре.
— Он принадлежал моему отцу, — продолжал Карручи. — Такой же был и у моей матери. Когда-то они договорились носить их в знак своей любви… Глупо, конечно!
Я взглянул на медальон и стал заряжать свой пистолет. Карручи снова погрузился в воспоминания, а я думал о своем: «Его медальон… Где-то я уже видел эту странную символику? Но где?..» Я усиленно напрягал свою память, стараясь забраться в самые отдаленные ее глубины. У меня было совершенно отчетливое ощущение, что я видел эту символику совсем недавно. Но где?!. Стоп! Я даже вздрогнул. Лента памяти сдвинулась с места и начала стремительно раскручиваться назад: Громов вызывает меня из Школы ОСО; новое задание; первые дни моего пребывания в Сообществе; случайная встреча с Кунти и ее отцом в ночном ресторане; потом я встретил ее в парке и мы вместе ездили к океану… Вот оно! У океана стоял монастырь — старый и заброшенный, куда мы зашли вместе с Кунти. Сейчас я явственно увидел перед своим мысленным взором тенистый пантеон, изъеденные ветром и водой камни. В верхнем левом углу пилона одной из колонн, в камне была высечена четырехконечная звезда с цветком лотоса в центре: символ какой-то древней религии, давно забытой на Земле, да и на Гивее тоже… Что это? Случайность? Совпадение? Или же?..
— Послушай, Джино! Я давно хотел тебя спросить. Может быть, тебе это покажется странным, но… Почему ты решил лететь на Терру?
Карручи внимательно посмотрел на меня.
— Я же не спрашиваю, почему летишь ты!
— Могу ответить, — с готовностью сказал я, всматриваясь в его лицо.
— Зачем мне это? — пожал он плечами, отводя взгляд в сторону. — У каждого свои причины.
— Не хочешь говорить? Ну что ж, это твое право.
— Ты не сердись, Влад, — неожиданно доверительно сказал Карручи, беря меня за руку. — Просто я не люблю говорить о себе, да и про других слушать тоже не люблю. Такой уж я человек, и ничего тут не поделаешь. Ты можешь подумать, что на душе у меня есть какая-то злоба, но это не так. Мое детство прошло вдали от людей, и, наверное, поэтому во мне есть что-то дикое.
— Хочешь пари? — предложил я, неожиданно меняя тему разговора.
— Пари? — удивился Джино.
— Да. Ставлю на кон на сорок очков больше, чем у тебя. Идет?
— Ты? — Карручи окинул меня насмешливым оценивающим взглядом. Было видно, что он абсолютно уверен в результате предстоящего соревнования.
— Спорим? Если выигрываешь ты, то я отдам тебе двадцать очков на контрольных стрельбах. Если выиграю я, тогда свои очки отдашь мне ты.
— Идет, — согласился Карручи. — Кто будет стрелять первым?
— Стреляй ты, — предложил я.
— Хорошо, — кивнул Джино и подошел к пульту управления мишенями. Видимо, предвкушая легкую победу, он нажал несколько кнопок на пульте, и на огневой полосе появились новые мишени, снабженные специальными электропроводными кругами, позволявшими считывать очки.
Вставив в свой пистолет обойму, Карручи застыл у барьера, устремив пристальный взор к мишеням. Два выстрела один за другим гулко прогремели над стрельбищем. В следующую минуту Карручи припал на одно колено и выпустил по мишеням еще пять пуль. Затем стремительно вскочил на ноги и расстрелял оставшиеся патроны.