- То. Греби, короче. Меня не жди. Всем всё ясно?
Паола молча кивнула.
- А ты? - требовательно вопросила младшая сестра.
- За меня не беспокойтесь.
И только тут понял, что есть другая проблема... ну, так, проблемка. Ни нижнего белья, ни плавок пока ещё не придумали, а лезть в воду в этом балахоне действительно самоубийство. Но раздумывать было совершенно некогда, Вито уже едва не стонал при каждом гребке, но места для эффективной работы веслу уже не оставалось и лодка, несмотря на противовес из четырёх тел, опасно кренилась на борт, грозя вот-вот начать черпать воду, а тогда пиши пропало. Перетонут они все, а мне тогда что - опять возрождаться? Нет уж. Мне же не в самом деле 11 лет, стеснительность с годами как-то притупляется. Так что я, не долго думая, начал скидывать с себя все эти дурацкие одеяния. Все немедленно отвернулись, даже Вито бы отвернулся, мне кажется, если бы мог. Вот только зуб даю: Лоренца подглядывала. А ведь какое производила первое впечатление! Я-то думал, это Паола будет, по примеру шальной тётушки, сорви-голова. Вот-вот на шабаши уже, как-никак, со всеми вытекающими. И в Гвидо я ошибся, и, как оказалось, в сёстрах.
Скинув последнюю тряпку, я скользнул в воду с носа лодки, чтобы не придавило к цепи. Действительно, не холодно. Течение только вот было ощутимым, но все же не очень сильным, иначе бы нам давно уже пришли кранты.
- Меня не зацепи. - попросил я работающего веслом Вито и попытался найти цепь. Это удалось сразу: цепь была всего лишь сантиметрах в 20-ти под поверхностью. Вода над нею заметно перекатывалась, но не бурлила. Я нащупал её ногой. Звенья были столь велики, что моя стопа легко нашла упор там, где они соединялись. Отталкиваясь от цепи, я упёрся руками в борт и начал толкать. Самое трудное было отодвинуть борт от цепи на первые сантиметры, потом пошло легче, потом ещё легче, я уже почти лежал на воде плашмя, отталкиваться стало вообше легко, лодка пошла, как по маслу... потом руки сосколзнули с бортов и я с головой ушёл под воду, чувствуя, как течение пытается перевернуть меня вниз головой и протащить под цепью. Хорошо, хоть на выдохе всё случилось, а то бы мог и захлебнуться. Если человек так внезапно под воду уходит, то рефлекторно вдох делает - и каюк. Пока барахтался, принимая подобающее пловцу положение, под цепь меня-таки затащило, и затылком об неё, проклятую, приложился будь здоров как. Но, скорчив боли презрительную гримасу, я ухватился за цепь и высунулся над водой, переводя дыхание. Тёмное пятно лодки было уже метрах в 15-ти и Вито, выполняя мою последнюю волю, останавливаться не собирался, так что пытаться догнать лодку бесполезно. Махать руками против течения, поднимая шум - не рационально. Поэтому я решил, как тот кот, всё по цепи, по цепи, но не кругом, а к бережку, подальше от стрежня, а там уже можно и вплавь.
Держаться над водой с... как сказать про течение? Про ветер - ясно: наветренная и подветренная сторона, а про течение? Короче, с этой стороны цепи было очень трудно. Вытаскиваешь тело из воды, а течение давит на грудь и приходится очень напрягать руки. Если напрягать не так сильно - тело уходит вниз и вода заливает и рот и нос. Чем в таких условиях дышать - непонятно. Так долго не продержишься. Пришлось опять подныривать под цепь и хвататься с другой стороны. Так туловище прижимало к цепи и стало гораздо легче. Держаться, но вовсе не перемещаться поперёк течения. Исцарапав всю грудь и живот ползя, как краб, боком, и преодолев метра три, понял: так дело не пойдёт. Пришлось опять нырять с головой. Думал, поползу по цепи, как обезьяна, только снизу. Фиг там. Ноги тут же снесло по течению и опять же пришлось боком, приставными ползками. Или шагами? Можно так про руки сказать? Но то ли дыхалки не хватало, то ли опыта ныряльщика за жемчугом. Те, говорят, по 3 минуты могут под водой. Мне же через каждые 10-15 секунд приходилось подтягиваться и выныривать на поверхность, глотая воздух. Опять же, обдирая грудь и живот. Ни фига не намного лучше. Проще было бы бросить цепь и выплыть ниже по течению, да только как потом в город попасть? Чуть не утоп. Хорошо, как уже сказал, это не Лена. Минут пять борьбы - и цепь стала вровень с поверхностью, течение ослабло, и стало можно ползти по цепи без усилий на грани возможного. Когда цепь оказалась уже над водой и течение ослабло достаточно, чтобы я мог выгрести против него без риска потерять силы и уйти на дно, я буквально лёг на неё, давая отдых гудящим от напряжения мышцам. Однако, и холодновато становится. Надо не затягивать. Берег совсем уже рядом. В башне свет, но на самом берегу никого не видно. Может, действительно в караулке все, а может и сидит кто в теньке, на речку поглядывая. Была б это моя великая и могучая, но разгильдяйская родина, так по огоньку сигареты бы всё понятно стало, не спецназ же да не разведка в тыловых охранениях у нас сидят. Да только, вишь ты, здоровый образ жизни тут. Не курит никто. Однако выбора нет. Оттолкнувшись от уже ставшей почти родной цепи, ушёл под воду и сколько мог плыл под водой против течения. Далеко не уплыл, понятно, но что-то лучше, чем ничего. Потом тишком, тишком, потихоньку, стал подниматься вверх по течению. Старался не плескать и не привлекать к реке внимания: небо светлело. На берегу, особенно в долинах холмов и между домами, ещё c час будет темно, как у негра где, но водная гладь вот-вот засеребрится, показывая всё, что на ней есть, включая нелегальных пловцов. Отсюда диалектика её с единством и борьбой противоположностей: спешить надо, но нельзя торопиться. Выплывать против течения всегда тяжело. Плюньте в лицо тому, кто скажет нет. Даже против несильного течения. А всё потому, что нельзя отдохнуть. Только расслабился - и тебя отнесло туда, откуда ты начал. Опытным пловцам это, конечно, фигня. Мне это фигнёй не показалось. Я мало того, что опытным пловцом никогда не был, так ещё и это тельце никак не было к такому приспособлено. Отплыв от цепи метров на 50, понял, что ещё немного, и всё. Мышцы просто откажутся работать. Пришлось плюнуть на осторожность и грести к берегу, надеясь что мою маленькую голову никто не заметит. Скоро нащупал дно. Не выходя на берег, по горло в воде, пошёл вдоль него вверх по течению, высматривая лодку. Вито должен был запарковаться напротив монастыря Умилиатов, кто бы они ни были, где он подрабатывал и хорошо знал окресности. Лодку нашел минут через 15. Пустую. Все наши были уже на берегу. Не стал гордо появляться, аки Афродита, из пены морской, во всём блеске и величии, а выполз потихоньку, как земноводное. Типа, крокодил. Никто не кинулся обниматься, хотя, не скрою, восхищение в глазах было, а Лоренца, нимало не смутившись моей наготы, заявила: