— Кто мы? Что хорошо? — пожала я плечами, даже не сердясь и пошла подкрашивать губы.
Минут, эдак, через двадцать в квартиру ввалилась подвыпившая, хохочущая компания.
Никого, кроме Макса, я не знала. Мне захотелось домой.
— Лилия, даже не думай убегать, — остановил меня мой драгоценный. — Кто же мне с гостями поможет? Без тебя никак.
— Диман, — обратился он к довольно симпатичному блондину, — встань на ворота. А то у нас тут беглянка намечается.
Тот заслонил собой дверь:
— Кто? Куда? Ты? — он аккуратно развернул меня спиной к выходу. — Уже никто никуда не торопиться.
Я, было, замотала головой, а он добавил:
— Присоединяйтесь к нам, Мюнхаузен, присоединяйтесь!
Наконец из прихожей все перекочевали в комнату.
Я попыталась достать бокалы, но Макс хлопнул меня по попе:
— На кухню марш! У тебя это лучше всех получается. На девятерых, Лилия, будь добра.
— На десятерых, — уточнил Диман. — Я всегда за двоих и ем, и пью.
Пока я делала закуски, Диман крутился рядом, усердно делая вид, что помогает.
Забалтывая меня, он пытался быть смешным.
Слушая его стрекот вполуха и изредка отвечая незначительными фразами, я рассуждала про себя:
— Обидно, что Макс даже не приобнял меня и даже никому не представил. В компании я девятая. Там ведь четыре девочки и четыре мальчика. Кто-то лишний? Или кому-то две девочки?
Они же ни в карты пара на пару играть пришли?
В дверном проеме возник Макс:
— Лилия, народ негодует: почему стол до сих пор пуст? Тащите уже что состряпали!
За спиной Макса возникла мадам:
— У нас недостаток алкоголя в крови! А я никому без закуски пить не позволяю.
— Грета, только благодаря твоим стараниям мы еще держимся на ногах, — слюбезничал Диман.
— А можно было бы уже и поваляться, — и она недвусмысленно посмотрела на Макса.
Тот даже бровью не повел.
— Лилия, Диман, бросайте свою стряпню. Тащите, что готово.
И повернувшись к мадам добавил:
— Грета, не дыши мне так томно в затылок. Сегодня у нас есть занятия поувлекательнее.
Эти люди меня бесили: ленивые, туповатые от алкоголя мужчины и крикливые, похотливые женщины. Мне не хотелось оставаться с ними ни на секунду. Даже ради Макса. Да и время поджимало. Очень не хотелось снова ругаться с Вовчиком.
Небольшого замешательства с тарелками у стола хватило, чтобы я рванула к выходу.
Сцапав сумку и шандарахнув со злость дверью, я помчалась прочь.
Часть 11
Я ворочалась и не могла заснуть. Моя зацикленность на Максе меня угнетала. Даже брат не занимал в моей голове и моем сердце столько места. Я не понимала Макса.
Его поступкам я не могла дать никакого обоснования и определения. Ну не должен так вести себя любящий человек! Может это я что-то делаю неправильно? Может я просто глупа и не способна понять любимого?
Утром я выползла в кухню совершенно изможденной.
Вовчик готовил к завтраку омлет. Увидев меня он выронил прихватку:
— А ну иди сюда на табуреточку.
Я присела. Меня мутило.
— Вовчик, у нас есть что- нибудь от бессонницы?
— От чего? — он скорчился.
— Я спать хочу зверски, а уснуть не могу.
— Лилька, у тебя все в порядке?
— У меня? Да.
— А не у тебя?
— Что?
— Глухая?
— Что?
— Сейчас еще и немота партизанская обнаружится.
— Вовчик, налей молочка.
— У тебя все в порядке? Помощь не нужна? Есть в наличии помощь психологическая, педагогическая, физическая, ветеринарная, если речь о козлах различных идет.
— Твоя речь меня усыпляет.
Вовчик сел на корточки напротив меня, заглянул в мои опухшие глаза:
— Лилька, поговори со мной.
Ну что мне было делать?
Очень хотелось вывалить все Вовчику. Все. Во всех красочных подробностях. Пусть любимый сильный старший брат намылит шею плохому мальчику Максу, чтоб тот больше не смел меня обижать! Пусть навсегда вышвырнет этого засранца из моей жизни. Но к сожалению, красочные подробности включают в себя и интимные подробности, за которые плохому мальчику Максу не намылят, а свернут шею. Только мальчику Максу во-вторую очередь. В первую очередь шею свернут мне, самой хорошей девочке на свете.
— Лилька, за подругу так не переживают, — вкрадчивым голосом констатировал Вовчик.
— А я за тебя и не переживаю, — съехидничала я.
Он нервно дернул плечем, встал и продолжил возиться с завтраком.
Я пила молоко, смотрела в стакан и рассуждала про себя:
— Если честно, я не хочу наказывать Макса. И не хочу выкидывать его из жизни.
Наоборот, я хочу заполнить им все свое пространство и время. Я не могу без него жить. И спать без него не могу. Выспаться могу только у него на плече.