Тогда Острон не придал рассказу дяди особого значения; да, он мог теперь гордиться своими предками, но толку от этого было мало, все равно никто сейчас уже не поверит в это, да и зачем?..
Они плясали у костров, хохоча, и цветастые юбки разлетались во все стороны. Он поискал глазами: да, непросто найти одну девушку среди десятка мельтешащих платьев и развевающихся волос. Ее не было.
Он поймал одного из бегающих вокруг мальчишек за руку, и тот поднял голову.
-- Хафар, не знаешь, где твоя сестра?
-- Я видел ее под пальмой вон там, -- откликнулся мальчик и показал пальцем. Острон рассмеялся и взъерошил кудрявые волосы ребенка.
-- Спасибо.
Песок мягко поддавался под ногами, шелестя при каждом шаге. Темнота сгущалась над лагерем, окутывала его в лиловый, наполненная блеском костров и гомоном человеческой жизни. Острон потянул носом. Свежеет. Скоро станет совсем холодно, как и всегда по ночам, и наутро женщины пойдут собирать воду с отсыревших камней. Хотя сейчас племя стоит лагерем в оазисе, кочевники мудро придерживаются такого мнения, что вода никогда не бывает лишней.
Он заметил силуэт сидящего человека в тени, отброшенной пальмой, и ускорил шаг.
-- Сафир, -- негромко позвал он. -- Сафир.
Девушка повернула голову, но не поднялась со своего места. Острон подошел к ней, опустился рядом и вдруг обнаружил, что ее щеки блестят.
-- С-сафир, -- растерянно окликнул он, протягивая руку, -- ты... плачешь? Что случилось?
Подушечки пальцев осторожно коснулись ее кожи. Мокрая. Девушка повернула голову, уходя от его прикосновения, еле слышно вздохнула.
-- Это... самый ужасный праздник огня в моей жизни, Острон, -- наконец прошептала она. -- Нет, не спрашивай. Я...
Он молча пододвинулся к ней, взял за плечи и привлек к себе. Сафир дрожала. На какие-то мгновения Острон забылся, запуская пальцы в ее нежные волосы, пахнущие пустыней, так, как он делал это много раз, еще с детства, когда они оба были маленькими и часто играли вдвоем. Он любил ее волосы, они напоминали ему ночное полотно неба, и если был какой-то запах, который был бы связан с домом, это был запах ее волос.
Хотя, конечно, какой у кочевников дом...
-- Боги, почему только твоя мать разорвала тот свиток, -- выдохнула девушка, зарываясь носом в ткань бишта на его плече. -- Почему только твой отец так нелепо погиб в пустыне...
-- О чем ты, Сафир?..
-- Ведь если бы у тебя было доказательство того, что ты потомок Эль Масуди, -- продолжала шептать она, и ее руки тряслись, -- или если бы хотя б наследство твоего деда досталось тебе... мой отец бы согласился на брак. Но сегодня меня сосватал человек из другого племени, Острон. И мой отец дал согласие, потому что у этого человека табун коней и много верблюдов. Половину этого табуна он обещал моему отцу...
-- Сафир!..
Острон поднял голову, глядя перед собой, но не видя ни песков, ни шершавых стволов пальм. Этим утром в племя прибыли люди из другой ветви Нари, просили разрешения остаться на праздник, и какой нелепой теперь казалась ему собственная радость оттого, что на празднике будут присутствовать новые лица! Он сжал кулаки: и он еще рассматривал молодого парня, ведшего отряд, с любопытством, и гадал, нельзя ли будет с ним познакомиться, чтобы разузнать, как дела в соседнем племени!
В голове плясали дикие мысли. Схватить ее, бежать в пустыню -- нет, они погибнут, как погибли его отец и мать, как погиб его дед. Или их нагонит этот молодой богатый парень из другого племени, убьет его, Острона, и заберет Сафир назад... Или их нагонит отец Сафир и убьет их обоих -- за бесчестье, которое принесла ему дочь.
Вызвать этого богача на поединок!.. Но Острон, хотя и умел обращаться с ятаганом, прекрасно знал, что в драке с другим человеком он вряд ли выйдет победителем, дядя никогда не учил его сражаться с человеческим противником.
Совершить подлое убийство, подстрелить его исподтишка?.. Лук был в его руках действительно опасным оружием. Но выстрелить в живого человека -- совсем не то же самое, что стрелять в животное, как бы он ни ненавидел своего врага... Небо, подумал он, Мубаррад, что за мысли?!
Хрипло прокричала птица где-то сверху, в листьях дерева. Сафир вздрогнула. Он по инерции прижал ее к себе, но девушка уже мягко пихнула его в плечо.
-- Мне надо идти, -- прошептала она. -- Теперь отец вряд ли одобрит, что мы с тобой... проводим время вместе.
Ее глаза блеснули. Острон посмотрел на нее и вдруг почувствовал, что все это время она будто чего-то ждала от него -- но он так и не понял, чего. Девушка вытерла щеки рукавами свободной блузки, поднялась на ноги.