— Братишка, а можно не пялиться мне в рот? — возмутилась я, король усмехнулся и отвел взгляд.
Я манерно отрезала очередной кусок нежного мяса, обмакнула его в сладковатый соус и отправила в рот, закрыв глаза от удовольствия. В тайне понадеялась, что это мясо какой-нибудь милой хрюшки. Уточнять не стала, кто его знает, что за животные тут водятся. Король снова повернулся ко мне, поглядел на мой гурманский экстаз и тихо засмеялся. Я недобро посмотрела на него. Он поднял свой кубок:
— За вас, сестра моя.
Пришлось взяться за свой и отсалютовать им в ответ. Потом пригубила вино.
— М-м-м, — промычала я с наслаждением. — Прелесть какая. Можно мне с собой пару бутылочек?
— Зачем? — удивился братик.
— Надо, — таинственно ответила я и сразу добавила. — Я не пьяница.
— Жаль, — усмехнулся Иллиадар. — Иначе вы были бы первой пьющей дриадой. Мы бы прославились.
— Кстати, что там с нашим папиком? — я отставила кубок и оперлась на локти. — Я расслышала вашу фразу после слов о моем крике.
— Наша с вами прабабушка была из рода баньши, — ответил король. — Мне досталась внешность, как и нашему отцу, а вам вопль.
— Замечательно, — восхитилась я. — Была нормальным человеком, стала мутантом с внешностью дриады и голосовыми связками баньши. Целительская магия у меня откуда?
— Это уже вопрос к вашей матери, — ответил король. — Это по ее линии. Кстати, сестрица, у меня ноет шея, полечите?
— Сейчас? — поинтересовалась я.
— А чего тянуть? — улыбнулся братик.
— Действительно, — хмыкнула я и встала, подходя к Иллиадару.
Стража напряглась, король и я забили на их напряжение. Первый раз я трогала настоящего самодержца, оказалось все тоже самое, что и у пациента Николаева, человек, как человек, только король. Когда я положила руку братцу на шею, то уловила и скривление позвоночника, так что проблем у него было предостаточно уже только от одного этого. Боль я ему сняла, и Иллиадар блаженно покрутил шеей.
— Массаж бы вам, ваше величество, — сказала я, садясь на место.
— Что это? — полюбопытствовал король.
— Почти то, что делают фрейлины в купальне, — пояснила я, и он хмыкнул.
Я задумалась и пришла к выводу, что с ним в купальне фрейлины делают несколько иное, чем со мной.
— В общем, если доверитесь, я вам намну бока, — сказала я. — Не как фрейлины.
— Почему бы и нет, слово любопытное, можно попробовать, — дал милостивое соизволение монарх. — Кстати, сестрица, ваш жених приедет через три дня, — обрадовал меня братан.
Я как раз поднесла к губам кубок и, услышав новость, отчаянно закашлялась.
— Чего так быстро? — просипела я.
— А чего тянуть? — пожал плечами король. — Вы итак по всем меркам уже слишком сильно перешагнули порог брачного возраста. Король Бланиан прибудет вскорости. Вообще, я планировал отдать ему в жены нашу двоюродную сестру, это давало возможность оставить себе Бернайские земли и получить выход к морю, но Бланиан хочет именно эти земли, а это ваше приданное. Потому пришлось вас выдернуть сюда. Нам просто необходимо море, как и военная машина Аминаса. Но хочу сразу предупредить, Данита пришлась аминассцу по душе. Вы, конечно, красавица, но иметь дриаду в женах слишком хлопотно, так что готовьтесь к тому, что он будет настроен недружелюбно.
— Как все запущено, — вздохнула я. — И белого коня нет.
— Вам нужен белый конь? — деловито спросил король.
— Мне нужно домой, но это волнует только меня. Ладно, прорвемся, — я залпом осушила кубок.
— Рад, что вы так настроены, сестрица, — улыбнулся Иллиадар.
Я фыркнула и подозвала слугу, который снова наполнил мой кубок.
Глава 10
Эту ночь в королевском замке запомнят надолго, это стало понятно, когда гневный братан несся по дорожкам королевского парка, разбитого за замком. Но обо всем по порядку. Когда моя первая трапеза в замке короля закончилась, и мы с моим бравым отрядом вернулись в покои, доставили две бутылки того чудного вина. Его величество сдержал обещание. Одна из фрейлин, которую звали Таниз, метнулась за кубками, естественно, по моему указанию. Вторая, Нарита, отправилась на поиски закуски, вместе с ней была отправлена Флоран за посудой. Катин и Эланс притащили скатерть и постелили на стол, остальные фрейлины развлекали меня игрой на инструменте, чем-то напоминающую лютню, и услаждали слух песнями, тоскливыми и тягучими, велела замолчать.