Однако и Ириус, и Мира проигнорировали её слова.
- Странный ты человек. У тебя в противниках Герой, которого ты можешь, но не хочешь убить. Рядом с тобой эльфийка, которая не понимает, как устроен этот мир. Ты спасаешь того, кто грозился тебе смертью, причём из-за простого любопытства. Кто же ты такой, Ириус Сартурн?
- Кто знает. – Задумчиво произнёс Ириус.
- Бя-яка… – Недовольно протянула Мира. – Ладно, видимо пришло время рассказать тебе всё. Ты же знаешь историю об Хишхре? Про то, как откуда-то взялись одержимые, покусали и заразили почти всю деревню, а потом пришёл Герой и убил их всех? Думаю, что знаешь, а если нет, то и не беда: она всё равно пустышка. На самом деле главная часть истории началась несколько позже. Через какое-то время после зачистки деревни Герой выяснил, что одержимых создала одна женщина-некромант. Он выследил ей и победил, однако не убил. Более того: он влюбился в неё.
- …Влюбился?.. – Переспросила Эль. – …Но… она же убивала людей…
- Кто знает, может быть, она была очень красивой. Хотя это было так давно, что уже всё равно никто не может знать, о чём тогда думал Герой. Однако сухие факты гласят, что он влюбился в ту женщину-некроманта, и у них родились дети, которые унаследовали малую частичку силы отца и… проклятие матери.
- Они стали вампирами? – Предположил Ириус.
- Снова догадался. Немного странно, что ты вообще знаешь это слово, но да ладно. Вся их семья унаследовала проклятье крови, иначе говоря – вампирскую кровь. Со временем эта кровь заметно ослабла, но никуда не исчезла: вампиры всё так же продолжали появляться в этой проклятой семье.
- …Но… кто такие вампиры?.. – Осмелилась прервать рассказ Эль.
Если Ириус знал это слово из мифологии своего родного мира, то для Эль оно было совершенно новым и требовало пояснений.
– Между одержимыми и вампирами есть некоторые сходства, однако вампиризм это не совсем одержимость: вампирам не требуется человеческая кровь для сохранения рассудка или в качестве обязательного питания. Однако им невероятно сложно сдерживаться, чтобы не укусить человека и испить его крови. А ещё вампиры не меняют свой внешний вид и выглядят почти как люди.
- Но ты ведь именно вампир, и пока что справляешься со своей жаждой. – Снова заметил Ириус.
- Всё верно, я была рождена в этой злополучной семье. Фамилия Лаэрт – фамилия того самого Героя, который и дал ей начало. Однако свои вампирские силы семья Лаэрт старалась держать в секрете, лишь иногда похищая жертв и долго питаясь добытой кровью, которую успели выжать из тела жертвы, пока несчастный ещё не превратился в одержимого или не умер от потери крови. Свои клыки они спиливали, а кроваво-красные глаза прикрывали линзами, чтобы их никто не смог опознать в них вампиров.
Мира не замечала внимательный взгляд Ириуса, который изучал её лицо, из-за того что полностью погрузилась в свои воспоминания и не обращала внимания на окружающую реальность. Ей вечно-весёлая улыбка исчезла, а озорной голосок стал на удивление серьёзным.
- Почему ты говоришь о них в третьем лице?
- Я уже не принадлежу семье Лаэрт; моя фамилия – чистая формальность. Когда мне исполнилось пятнадцать лет, мои вампирские силы пробудились, и глава семьи изгнал меня.
- …Из-за того, что глава семьи не был вампиром и ненавидел их?.. – Предположила Эль.
Но Мира лишь разочарованно улыбнулась и отрицательно покачала головой.
- Тебе следовало бы поучиться проницательности у твоего друга. Глава семьи был единственным вампиром в семье, и это главная причина моего изгнания. Так нам требовалось в два раза больше крови для утоления жажды, а это в два раза больше пропавших людей. Но резкое увеличение жертв могло привести к беспокойству и раскрытию правды, о семье Лаэрт, что для нас было категорически недопустимо. Во всяком случае, я поняла это именно так.
Говоря о своём изгнании, Мира вела себя на удивление спокойно. Любая, даже самая сильная рана со временем зарастает, а боль от неё утихает, однако это не значит, что не останется шрамов. Эти шрамы не проявляются напрямую, но их можно уловить в мелочах: в рассеянном взгляде, в лишних жестах руками или в изменении интонации и путанице в предложениях. Так Мира, говоря о своём изгнании, слегка опустила взгляд и слабо сжала кулаки.