“В последнее время, люди начинают искать глубокий смысл, в моих простых сказанных словах. Может признаться ей, что я ляпнул чушь, заранее не подумав?”
— Ого, ты угадала, твоя проницательность впечатляет. — ответил я. — Сегодня мне приснился сон, в котором Бог сказал мне следующее слова –
“Не обманывайся сладостью жизни.”
— Слова Бога можно истолковать как угодно, да и разгадать мысли Бога, без знание всего на свете, это не богоугодное дело. Как говорил Исаак Ньютон. — “То, что мы знаем, это капля, а то, что мы не знаем, это океан.”
— А я надеялся на то, что ты поможешь мне расшифровать послание, а жаль.
— Давно мы не давали народу хлеба и зрелища, надеюсь на вручении хрустальной статуэтки, ты произнесешь пламенную речь.
— Пламенная речь говоришь? — повторил я её вопрос. — Когда я успел стать заложникам своего образа? Стоит ли мне дальше плясать под дудку одобрения общества? Может к черту послать мою репутацию и славу? Надоело мне постоянно прыгать выше головы, чтобы поддерживать свой благородный образ.
— В жизни приходится лицемерить, чтобы не потерять то, что имеешь.
Казалось, что не прошло и дня, как настал тот самый день, где мне вручили хрустальную статуэтку голубой земли. Безразличным лицом, я устало выходил на сцену, не выражая никакую радость или взволнованность.
Я начал приносить свою речь.
— Получая это награду, я понял, что я взвалил на свои плечи слишком много тяжелого груза. Для начала, я бы хотел сказать, что я категорически не желаю украсть славу и признательность тех людей, без которых, я бы не достиг таких ошеломительных успехов и славы. Я опечален тем, что слава всегда достается только мне одному, а все остальные остаются в тени яркой звезды, которая затмевает таланты и труды большого количество людей. Я не настолько одичал, чтобы забыться в объятиях самовлюбленности и гордыни, становясь неблагодарной тварью. Прежде, я должен вам признаться в кое в чем, я пал в объятиях власти, и выбраться из этого теплого места я не смогу, так что сегодняшнего дня, я нарекаю себя диктатором, прошу любить и жаловать.
Я не хочу красть таланты и труды людей, ведь без людей вокруг, я ничего из себя не представляю. Не я строю дома и квартиры, заводы и больницы. Не я один работаю и плачу налоги во благо общество. Я просто хочу вам сказать то, что я не достоин этой награды потому, что… я не хочу красть заслуги тех людей, которые держать на своих плечах стабильность мира. И посему… — сказал я это и разбил хрустальную статуэтку голубой земли. — Так будет справедливее.
Глава 11 Чистые листы
Промытые мозги, не отмыть.
Можно назвать это перфекционизмом, но я люблю начинать с чистого листа, испачканный лист мне не к чему, да и исправлять испачканный лист — трудно до невозможности.
За эти десять лет, я понемногу строил универсальный маленький город, в котором будут жить тысяча человек. Этот город я назвал “Лимб” или как его все называют “Лимбия.” Хоть, новый маленький город далек от утопий, но оно будет стремится к утопическому образу жизни. Как говорил Александр Македонский — “Нет ничего невозможного для тех, кто пытается.” Многие великие идеи пали перед лицом суровой реальности, и лишь немногим посчастливилось подняться на вершину реальности.
Город Лимбия был построен для тысяча новорожденных детей, которые будут жить в совсем новой культуре, в новом обществе, и будут жить по новым правилам, законом и этики.
Первые сто жителей этого нового города окунулись в совсем иную внешнюю среду, которое уже формирует нового человека и культуру. Лимбия будет частично изолирован от внешнего мира, но это не будут столь критичным.
С минуты на минуты, в новый город Лимбия, должен прибыть знаменитый ученый Роан Сапольский, который будет моим заместителем. В данный момент, я ждал его приезда на улице, мне доложили, что из-за неполадок с рейсом, он задерживается.
— Опаздывает. — сказала мне Марианна, как будто бы появившись из ниоткуда, я её не заметил, так как я был погружен в свои мысли.
У нее явно было радостное настроение, словно бы она выиграла в лотерею. Острым взглядам, Марианна сказала охранникам, принести ей стул. Один крупный охранник бегом отправился за стулом, и ей мигом принесли стул. Марианна села на стул скрестив ноги и руки, и закрыв глаза, она подняла голову вверх, смотря на солнце закрытыми глазами. Я заметил то, как она одним открытым глазом, с ухмылкой и с украдкой смотрела в мою сторону. Затем она жестом показала охране, чтобы они отошли на далекое расстроенное от нас.