- Нет конечно. Я не успокоюсь, пока родителей не увижу. Надо узнать, где они были.
- Жаль. Если ты не вернёшься, нам скучно будет.
- Ну да. Со мной то вон как весело. Что ни день, то праздник.
Мы похихикали и я пошла спать, а парни, как обычно - на берег. Я как-то спросила их, не надоедает ли им сидеть там постоянно. На что Артём ответил весьма пространно:
- Сначала, когда только попал сюда - не понимал, как можно так долго сидеть и пялится на воду. Но, чем дольше тут нахожусь, тем менее значимым кажется всё остальное. Этот вечный закат проникает тебе в кровь, и ты уже не можешь без него. Вода притягивает, расслабляет. Словно где-то за ней есть что-то очень - очень важное. Иногда мне даже кажется, что я слышу пение оттуда, из-за горизонта, и тогда я прислушиваюсь изо всех сил, но ничего не могу разобрать. Те, кто долго здесь находятся, уже не едят, не спят и не уходят с пляжа. Тебя это тоже ждёт. Ты ещё поймёшь меня. Через годик - другой.
Но прямо сейчас мне не хотелось ничего понимать. Где-то на задворках сознания ещё теплилась надежда сбежать отсюда. Так что надо успокоиться и набраться сил. Завтра будет важный день.
5. Город 2
Утром парни снова проводили меня до входа в Город.
- Не сходи с тропы, не отвлекайся на тени. Если что - беги обратно, плюй на всё, - в сотый раз повторял Артём. Я в сотый раз кивала - да, не сойду. Да, буду осторожна и если что - побегу обратно.
Сразу после леса мы распрощались и я направилась по тропе. В этот раз я шла быстрее. Сейчас меня интесовал только дом, всё остальное отошло на второй план. Сегодня я обязательно должна узнать, что происходит у родителей и где моё тело, нашли его вообще или нет. Примерно через полчаса я уже стояла у знакомого подъезда. В коридоре на подоконнике опять сидел Жулик. Но в этот раз погладить его не получилось - рука прошла сквозь кошачье тельце, словно сквозь туман. Я расстроилась, но отвлекаться было некогда.
В квартире снова никого не было. Зато следы присутствия родителей стали более очевидными - мусорку кто-то поднял и поставил на место. На столе стояли две грязные чашки. На родительской кровати отсутствовало покрывало, а на сушилке появилось постельное бельё. Хм. Интересно. Что ж, сегодня я обязательно их дождусь. Чего бы мне это не стоило. Прошло около двух часов. Я уже задремала, как вдруг услышала, что кто-то открывает дверь ключом. Сердце подскочило куда-то к горлу, а тело начало бить крупной дрожью. Наконец-то! В комнату вошёл отец.
Иногда мы сами не подозреваем, сколько любви испытываем к человеку. Она погребена под различными мелкими эмоциями - ссорами, усталостью, жалостью к себе. Но в экстремальной ситуации настоящие чувства прорываются наружу, сметая всё лишнее. Я никогда ещё не чувствовала столько любви а отцу.
- Папа! - закричала я, бросаясь к нему, но он меня не услышал.
Он снял пальто и сел на стул в коридоре, рассматривая какие-то бумаги. Я опустилась рядом на пол и тихо произнесла:
- Папа, папа, я здесь!
Ничего. Он по прежнему не отрывал взгляд от документов, не видя меня.
- Пап, я здесь, рядом! Ну услышь же меня!
Я протянула руку и коснулась его щеки. В первую секунду мне показалось, что я чувствую тепло его кожи, но... Затем рука прошла сквозь него.
- Пап, я тут, это я, твоя дочь! Я рядом! Я хотела сказать, что люблю тебя! И маму! Ну посмотри на меня!
Сил сдерживаться уже не было. Слёзы катились по щекам, пока я в отчаянии пыталась докричаться до отца. Только вот все мои попытки были бесплодными - он не слышал, не видел, не чувствал меня. В отчаяньи я ударила его по руке. Листы разлетелись по полу с лёгким шуршанием. Он вздохнул, собрал их с пола и пошёл на кухню. Включил чайник, сел за стол и о чём-то задумался, глядя в окно. Я встала, оперевшись спиной на холодильник, скрестив руки на груди.
- Знаешь, я теперь многое поняла. Здесь, в Лимбе всё лишнее отлетает, как шелуха. Остаётся только самое важное. Я помню, как ты качал меня на качели, говоря, что у меня есть крылья, и я правда тебе верила. Я помню, как ты читал мне на ночь сказку про принцессу и убеждал, что принцесса - это я. Ты всегда приходил мне на помощь, что бы ни случилось. А я умудрилась поссориться с тобой перед смертью, и теперь ничего нельзя изменить. Ничего. Ты даже не узнаешь, как вы с мамой мне дороги и как я скучаю по вам. Я бы всё отдала, чтобы вернуть прошлое. Но ты даже не слышишь меня.
Я закрыла лицо руками . Артём предупреждал, что будет нелегко. Надо быть сильней. Выдохнуть. Взять себя в руки. Внезапно раздался звонок телефона. Отец дёрнулся и быстро достал сотовый из кармана пиджака. Почему он так нервничает?
Однако, увидев номер звонившего, он успокоился и басом рявкнул в трубку :