К счастью, несколько дней в роскошном отеле и вдали от моей матери позволили мне почувствовать себя готовой справиться со всем, что она попытается обрушить на меня сегодня вечером.
Я натягиваю свою самую яркую улыбку.
— Ты сегодня хорошо выглядишь, мам.
Она выбрала оливково-зеленое платье-свитер, которое еще более облегающее, чем мое, — без сомнения, один из ее «модных нарядов», обычно предназначенных для первых свиданий и новых парней.
Рика также запихнули в пиджак, которому, должно быть, по меньшей мере лет десять-двадцать, учитывая, что его могучие плечи почти лопаются по швам.
Его кислое выражение лица приносит мне больше удовлетворения, чем, вероятно, следовало бы.
— Вы оба прекрасно выглядите, — плавно вмешивается Адриан, лениво закинув руку на спинку кабинки. — Я понимаю, откуда у Поппи такая внешность. Честно говоря, на первый взгляд я подумал, что вы двое могли быть сестрами.
Мама откидывает голову назад и смеется, как будто это шутка, но даже через стол я могу сказать, что она втайне довольна комплиментом.
— Ты действительно очаровашка, — поддразнивает она. — Но ты не первый, кто так думает. Когда я была моложе, я катала Поппи в коляске, и люди останавливали меня на улице, спрашивая, где наша мама. Однажды даже приняли за близнецов.
Мне приходится прикусить язык, чтобы не возразить, что нас никогда не принимали за близнецов.
— И даже когда она была старше, — продолжает мама, и я понимаю, что, вероятно, мне следовало предупредить Адриана, что мамина бесконечная молодость — ее любимая тема. — Никто не поверил бы мне, когда я сказала бы им, что я мать. Даже Рик, когда мы впервые встретились.
Я благодарна официанту, который подходит и описывает фирменные блюда — шесть унций мяса вагю и белую рыбу, пойманную этим утром, — хотя бы для того, чтобы отвлечь маму от темы.
— Знаете, мне очень любопытно, Мэй, — говорит Адриан, наливая по чуть-чуть красного вина в бокалы каждому. Мама следит за движением, но не произносит ни слова. — О том, как вы двое познакомились. Я так понимаю, вы уже довольно давно вместе.
И вот вторая любимая тема мамы: история ее расцветающей любви с Риком.
Это почти касается того, как быстро он ее раскусил. Не то чтобы Мэй Дэвис трудно очаровать, но все же.
Я думаю, какая-то часть меня надеялась, что…
Ну, я не знаю, на что я надеялась.
Я делаю глоток своего вина, оно получается мягким и без кисловатого привкуса, который, похоже, есть у всех трехдолларовых бутылок, которые мама иногда прихватывает с работы.
— О, в этом нет ничего безумного, — говорит она, но сжимает руку Рика в своей. — Но это было романтично. Мы познакомились в Калифорнии. Венис-Бич. Почти через пять лет… ну, вообще-то, около того. Это было сразу после праздников. Я лежала на пляже в этом маленьком красном бикини. Ты помнишь это бикини, Рик?
Рик бурчит что-то слишком неразборчивое, чтобы я могла разобрать.
— И вот, он подошел ко мне, желая выпить пива у, ну… — Она смущается. — Я не совсем горжусь этим, но я была там с другим мужчиной. Ничего серьезного. Просто какой-то парень, с которым я встречалась в то время. У него была специальная карта прямо на пляже, которой он пользовался в межсезонье, и он угостил меня поездкой. Честно говоря, я даже не помню его имени. — Ее брови хмурятся. — Робби? Нет. Или Ретт. Это был…
— Ральф, — вмешалась я. — Его звали Ральф.
Мама моргает.
— Точно. Ральф. Вот и все. — Она хихикает. — У Поппи память гораздо лучше, чем у меня.
— Ну, ты оставила меня с двоюродной сестрой Ральфа на пять дней. — Это вырывается немного резче, чем предполагалось.
— На пять дней? — Ее лоб морщится еще больше. — Милая, я думаю, ты преувеличиваешь. Это было, наверное, на два дня. Если что.
— На пять.
Ее улыбка готова резать, как один из ножей на столе.
— Как скажешь, милая. В любом случае, вернемся к истории…
Я скриплю зубами от разочарования, когда мама рассказывает о бесстыдных репликах Рика о пикапе на пляже.
Она же не может всерьез думать, что прошло всего два дня.
С другой стороны, у меня память лучше, чем у мамы, хотя бы потому, что моя не избирательна.
И я, конечно, помню этот праздник больше других. Я провела канун Рождества, помогая двоюродной сестре Ральфа, Ребе, готовить джелло для вечеринки, которую она устраивала, а затем быстро улизнула смотреть кабельное телевидение в подвале, когда ее гости начали слишком шуметь.